По позднему времени коридоры «Цветника» были пусты. Добравшись до поворота, за которым дежурила гаремная стража, Астид создал призрачную копию Падхара. Фантом должен был продержаться минут пять, пока стража откроет двери и впустит Янсире в главный дворец. Сопровождаемый плывущим за ним миражом, Астид вынырнул из-за угла и направился к охране. С другой стороны ворот наложницу уже ждали гэкеры владыки. Слабо светящиеся, мерцаюшие фонари не давали достаточно света, чтобы понять, что полная фигура, движущаяся за наложницей, не идет, а плывет в нескольких дюймах над полом.
— Задерживаетесь, панжавар Падхар, — с неудовольствием произнес страж по другую сторону решетки.
Отперли ворота и наложница проскользнула в проем, слегка зацепившись краем покрывала за петли. Накидка наполовину сползла с головы, и вся стража уткнула глаза в пол, не смея глядеть на Невесту Луны. В этот миг созданный полукровкой фантом незаметно для охранников растворился в воздухе.
Глава 16
Ночь была влажной и душной. Далеко внизу, под отвесными скалами, на которых возвышался дворец, пенилось бурунами море. Его шум действовал успокаивающе. В узкий оконный проем, забранный ажурной решеткой, лился звездный свет безлунной ночи.
Владыка еще раз оглядел морской простор, насколько позволяло окно. Никого. Ничего. Ни лодчонки, ни корабля. Это хорошо. Это означает, что он может спать спокойно. Нет тех, кто посмел бы посягнуть на святыню Дусан-Дадара.
Шаркающей походкой пожилого человека владыка вернулся к ложу. Сегодня его посетит Янсире, сегодняшнее новолуние — её. А он так устал. Кряхтя, владыка сбросил с немощного тела мягкий халат из меросовой шерсти, опустился на ложе и снял остроносые алые туфли нога о ногу. Посидел, с интересом глядя на шелушащиеся морщинистые руки, испещренные старческими пятнами, на ляжки с обвисшей полупрозрачной кожей. Усмехнувшись в редкую седую бороду, заполз на ложе и вытянулся, глядя вверх и вспоминая нужные слова. Тяжелый балдахин, свисающий с мраморных спиралевидных столбов, укрывал от посторонних глаз то, на что с усмешкой смотрел владыка. Над ложем, освещая его тихим голубым светом, мерцала Луна Вечности — сапфир величиной с кулак, величайшее сокровище Дусан-Дадара.
Эта реликвия переходила из поколения в поколение уже тысячу лет. Великий предок Дербетана получил её в дар от бессмертного властителя далеких северных земель за помощь в войне. А Дербетану сапфир достался вместе с этим ложем и титулом Владыки Дусан-Дадара семьдесят три года назад. В то утро, когда умер его отец, не дотянувший до ночи Обновления. Дербетан вздохнул — скоро, быть может, и ему не хватит сил дожить до очередного новолуния. И тогда эта комната, эта кровать, и Луна Вечности перейдут к его семнадцатому сыну — лучшему из оставшихся в живых. Владыка улыбнулся — хороший у него наследник, истинный повелитель. У него хватило ума, силы и мужества выжить среди остальных братьев. Из него получится достойный правитель.
Владыка потянул за шнур, висящий в изголовье, и тяжелая ткань, с шуршанием ухнув вниз, плотной стеной окутала ложе. Впившись взглядом в самоцвет и, четко разделяя слова и тщательно выговаривая звуки, Дербетан громко произнес старинное заклинание. Тусклое сияние Луны Вечности усилилось, заполняя все пространство под балдахином, заставляя лежащего человека зажмуриться от слепящего голубого света.
Когда через непродолжительное время полог поднялся, на кровати лежал мужчина не старше сорока лет. Точнее, тридцати девяти — именно столько было Дербетану, когда он стал владыкой Дусан-Дадара. И именно к этому возрасту каждое новолуние возвращала его Луна Вечности. Новый виток жизни. До следующей ночи Обновления.
С наслаждением, до хруста в суставах, потянувшись, Дербетан спрыгнул с ложа, засмеялся — густо, громогласно. Нагое ширококостное тело, заросшее темным волосом, полнилось животной мощью. Он любил этот миг — миг осознания себя молодым и сильным. Начиная с рассвета, его тело начнет стареть, и к следующему новолунию он снова станет стариком. Но сейчас в его жилах бурлит кровь, а чресла наливаются тяжелым огнем вожделения.
Теперь можно было впустить Янсире, которая уже ждет за дверью. Владыка нетерпеливо грохнул кулаком в гонг- его царственное семя, неистово рвущееся наружу, не должно проливаться попусту.
В тот же миг дверь распахнулась, и в сопровождении пятерых вооруженных гэкеров в комнату вступила закутанная в покрывало женщина. Оставив её в опочивальне владыки, стража отступила за дверь, плотно закрыв створки.