– Тебе тоже пора определиться с темой и начать писать, – напоследок сказала подруга и с умным видом удалилась прочь. И хорошо, пусть держится на безопасном от меня расстоянии со всеми этими научными исследованиями, а то вдруг мне тоже захочется.
На парковке у института стоял знакомый автомобиль темно-синего цвета, а рядом с ним – залипающий в телефон Сава.
– Мне следует проверить твои переписки? А то больно уж широко ты улыбаешься, – спросила я и, не дожидаясь ответа, прильнула к его груди.
– А мне нужно переживать о том, что ты не целуешь меня при встрече? – он одарил меня требовательным взглядом и игривой улыбкой, но я в ответ лишь покачала головой.
Когда до Савы дошла бессмысленность затеянной игры, он отключил режим обольстителя и посмотрел на меня ясным взглядом.
– Ну, что сегодня нового узнала?
– Что ж, – я задумалась, вспоминая последнюю лекцию по ботанике. – Вот тебе интересный факт: Летучие мыши тоже переносят пыльцу растений, это называется хироптерофилией.
– Кто бы мог подумать, что они на такое способны, – он явно знал этот любопытный факт, поэтому даже не взглянул в мою сторону.
– Мы куда-то поедем? – я кивнула в сторону машины, явно недавно побывавшей на мойке.
– Да, запрыгивай. Скатаемся в парк, не возражаешь?
Помотав головой, я устроилась на переднем сидении, полностью опустила стекло и взялась за магнитолу. Почему люди вокруг просто не могут слушать мою музыку, им так обязательно загружать сюда свою? Когда в динамиках заиграла «Knocking On Heaven's Door» в исполнении Bob Dylan, мой палец застыл на кнопке переключения, не осмеливаясь нажать «далее». Лицо само по себе расплылось в улыбке.
В декабре прошлого года я пришла к Ясмине, чтобы вручить подарок в честь наступающего нового года. Она накрыла для нас двоих в гостиной: на столе стоял поднос с роллами и суши, а пустые бокалы с жадностью ждали, когда их наполнят красным вином. На экране плазмы была заставка к фильму «12 рождественских свиданий». Нас ждали обычные девчачьи посиделки, но прямо перед моим приходом подруге вздумалось принять душ. Так что дверь мне открыл Сава. Мы иногда пересекались, когда я бывала у них в гостях. Он казался мне хорошим парнем, всегда здоровался и по-доброму улыбался. При каждой встрече мы задерживали друг на друге взгляд, но кто-то из нас всегда отводил глаза в сторону.
– И как долго она обычно там торчит? – спросила я у него в тот день.
– Знаешь, какое мы с родителями дали прозвище Ясмине? – он посмотрел на меня выжидающим взглядом.
– Не уверена, что хочу знать.
– Енот-полоскун.
Я нерешительно улыбнулась, не понимая, нужно ли мне смеяться над его шутками.
– Подожду ее здесь, на диванчике.
– Или, – он подошел к музыкальной колонке и увеличил громкость, но не сильно, так, чтобы я могла его слышать, – ты можешь потанцевать со мной.
Мне, удобно устроившейся на мягком кожаном диване, эта идея пришлась не по вкусу.
– Нет, спасибо.
– Значит, отвергаешь мое предложение. Ладно, тогда я буду танцевать один.
И тут начала играть эта песня, словно созданная для Савы: для его плавных неспешных движений и для его воздушных, но сильных рук. Ноги не хотели слушаться, но он изо всех сил старался притоптывать в такт мелодии, не забывая в нужный момент негромко хлопнуть в ладони. Я, набравшись смелости, медленно поднялась с места и подошла к нему. Он поднял голову и вопросительно посмотрел на меня.
– Знаешь, что однажды мне сказала одна знакомая? – я безуспешно боролась с дрожью в голосе и с внезапно охватившим тело жаром.
Сава отрицательно покачал головой, продолжая неуклюже вилять бедрами.
– Нужно приложить максимум усилий, чтобы чего-то добиться.
– И? – он выглядел заинтересованным.
– Она говорила, что успех придет, если сотворить невозможное, – я приподняла руки и аккуратно положила ладони на его плечи.
– А я сделал нечто невозможное? – он сделал шаг навстречу и уверенно обвил руками мою талию.
У меня потели руки, и я боялась, что он почувствует это даже сквозь плотную ткань его рубашки. Он, напротив, казался спокойным и сосредоточенным исключительно на нашем танце, состоящим из медленных покачиваний. В основном, мы смотрели. Друг на друга. Что можно было прочесть в таких красивых пронзительных глазах, которые изучающе рассматривают меня? Ничего. Оставалось только пялиться в ответ. И в этот раз ни за что на свете не отводить взгляд первой.
– Раньше она не попадалась мне в плейлисте, – сказала я, когда Сава завел машину.
– Загрузил в начале недели, узнала ее?
– Еще бы. Разве можно забыть тот танец?