Стивен остановился в дверях клуба и наклонился к ней, прошептав:
– Есть кто-нибудь из наших знакомых?
Даже его шепот звучал раздраженно, если не сердито. Он был не в духе. Очевидно, он не хотел сюда идти. Или возможно, не хотел идти с ней.
Кэти надеялась, что это не так, потому что она все еще хотела быть с ним.
Она старалась украдкой рассмотреть людей, столпившихся в свете желтой лампы перед кофеваркой. Их было меньше двадцати. Немного для первой лекции Джека.
– Нет, – сказала она. – Я даже Джека не вижу.
Стивен фыркнул:
– Не явиться – это в его стиле.
Кэти посмотрела в лицо Стивену, опять пытаясь понять, Что же его расстроило. Но она не видела даже его глаз: его очки запотели, как всегда на холоде.
– Он явится, – сказала Кэти. – На Джека нельзя полагаться, только если происходящее его не касается. Он никуда не денется, если он – главная достопримечательность.
Стивен опять фыркнул, расстегнул «молнию» на куртке и направился к рядам металлических стульев, выстроенных перед белым камином у северной стены. Он сел на стул в конце последнего ряда.
Кэти осталась у двери, чтобы посмотреть на его походку и на то, как он расположится на стуле. Язык тела важен для понимания настроения человека. Но язык тела Стивена всегда ставил ее в тупик – кроме постели, где она всегда знала, чего он хочет. Или не хочет.
Или хочет, но не может ничего сделать. Как ночью и утром.
Кэти спрашивала себя, не это ли основная причина его беспокойства? Но если так – если он действительно хочет ее, но у него не встает, – почему он не обратится к врачу? Нет ничего постыдного в том, чтобы признать какие-то неполадки в организме.
А если он просто не хочет заниматься любовью, почему он так расстраивается? Без сомнений, он знает, что для нее это не столь важно. Да, она любит его; и конечно же хотела бы иметь ребенка. Но ей не нужен секс каждый день или даже каждую неделю или месяц, чтобы поддержать свою самооценку или чувствовать себя любимой. И Стивен это знает. Она ему говорила.
Так что же с ним творится?
Порой поведение Стивена казалось ей абсурдным.
Стивен оглянулся на нее и нахмурился, поэтому она направилась к нему.
– Почему на последний ряд? – спросила она, протискиваясь к сиденью рядом с ним.
– Я люблю последний ряд.
Кэти улыбнулась:
– Наверняка на своих лекциях по литературе ты считаешь, что сидящие на последнем ряду не готовились к занятиям. И поэтому спрашиваешь их чаще, чем тех, кто сидит на первом.
Стивен посмотрел на нее поверх запотевших стекол.
– Да, – сказал он. И все.
Дурной знак. Обычно Стивен хотя бы переспрашивал, о чем это она.
– О боже, кажется, сюда пускают всех подряд, – сказал кто-то сзади.
Кэти обернулась и увидела усмехающуюся Хэлли Стоун. За ней, у южной стены здания клуба, два ребенка Хэлли припечатались губами и носами к высокому окну. Похоже, соревновались.
– Рад тебя видеть, Хэлли, – сказал Стивен. – Кажется, мы не встречались с самого Нового года.
Кэти взглянула на него. Голос намного веселее, чем полминуты назад. Интересно, нарочно ли. Может, он пытается заставить ее ревновать, чтобы она пожалела о том что сказала или сделала.
Ну, если так, это не сработает. Кэти не верила в ревность. Ревность всегда казалась Кэти наименее продуктивным из всех эмоциональных состояний.
Хотя если бы она стала к кому-нибудь ревновать, Хэлли – весьма подходящий объект для ревности. Хэлли была не так хороша собой, как некоторые, – как, скажем, была красива Натали или Кэролин Джессап, – но Хэлли излучала ауру кокетства и желания, что мужчины находят привлекательным. Сейчас она в старых джинсах и темно-коричневом жакете, но блеск ее глаз давал Кэти понять, что Хэлли не нужно хорошо одеваться, чтобы выглядеть соблазнительно.
– Я тоже рада вас видеть, ребята, – сказала Хэлли. – И еще раз спасибо за новогоднюю вечеринку. Было великолепно. Я там почти влюбилась.
Голос Хэлли был низким и хрипловатым. Вряд ли Хэлли говорит так намеренно, решила Кэти. У нее просто такой голос. Похоже, это мужчинам тоже нравилось.
– Правда? – заинтересовался Стивен. – И в кого же?
Хэлли закатила глаза и присвистнула.
– О, в одного из парней, с которыми работает Кэти. Не скажу, в кого.
– Хэлли, все мои коллеги-мужчины женаты, сказала Кэти.
Хэлли опять усмехнулась:
– Потому я и не скажу, в кого.