Но створ не появлялся. Полет над Луной продолжался, и за иллюминатором один завораживающий пейзаж сменялся другим, третьим… Не ослабевало и сжимавшее грудь чувство огромной радости. Настолько огромной, что Олег не мог припомнить: а испытывал ли он в своей жизни нечто подобное?..
«Наверное, нет, — подумал он. — Во время первого самостоятельного вылета на учебной реактивной «элке» едва «не снесло крышу» от счастья, но то происходило по молодости. Тогда все постигалось впервые и походило на психоз, на коллективное приобщение к чему-то взрослому и серьезному: стрельбы из боевого оружия, прыжки с парашютом, ознакомительный вылет в зону с инструктором… Тогда было задорно, весело. А сейчас эмоции настолько глубоки и сильны, что подчас не верится в реальность происходящего».
Вдохнув полной грудью, Басаргин повернулся к Михаилу.
— Осталось отстрелить пустые баки и точно войти в орбиту, — сказал он, вновь занимая рабочее место.
— Верно. Сейчас мы этим и займемся.
В ЦУПе будто услышали их переговоры.
— «Кречеты», до сброса баков четыре с половиной минуты, — послышался ровный голос руководителя.
— Поняли. Готовы…
Через обозначенный промежуток времени в кормовой части сработали пиропатроны. Корабль вздрогнул, словно по его борту ударили чем-то тяжелым, и начал медленное вращение вокруг продольной оси. Тут же автоматика вновь включила двигатели ориентации, выровняла его и на двести шестнадцать секунд запустила маршевый двигатель для коррекции траектории и точного входа в орбиту.
Автоматика все рассчитала верно: если бы двигатель проработал меньше этого времени, то «Мир» вышел бы на вытянутую эллиптическую орбиту или вообще «просквозил» бы мимо Луны; если проработал дольше, то корабль, потеряв требуемую скорость, упал бы на лунную поверхность.
Но до поры все шло штатно, и даже включились фото и видеокамеры высокого разрешения, начав детальную съемку поверхности.
— Высота орбиты заданная – сто десять километров, скорость – тысяча шестьсот двадцать метров в секунду, — доложил бортинженер.
Космонавты обменивались радостными репликами и готовились покинуть ложементы, как вдруг на пульте вновь вспыхнули лампочки аварийной сигнализации.
— Господи, ну что теперь-то? — простонал Матюшин.
— Опять топливная система, — мрачно ответил Басаргин. — И опять где-то здорово травит – давление сыпется на глазах.
— Ч-черт… Это означает, что где-то повредило магистраль.
— В момент отстрела?
— Не исключено. Надо разбираться…
Кувыркаясь, сброшенные пустые баки ушли в направлении поверхности Луны. Корабль же, подчинившись импульсу кратковременно включенного двигателя, подправил траекторию и начал вращение с постоянной скоростью вокруг спутника Земли.
Оба космонавта находились в креслах спускаемого аппарата. Ситуация была аховой, но обстановка сохранялась рабочей. Несколько минут назад, когда Басаргин намеревался доложить в ЦУП об очередном срабатывании сигнализации, выяснилось, что связь с Землей отсутствует. Корабль в этот момент находился на границе светлой и темной сторон Луны. Вначале космонавты грешили на искажение радиосигналов, но когда «Мир», сделав пол-оборота, вновь попал в зону прямой видимости Земли, связь не восстановилась.
— Ты слышал удар после отстрела? — вдруг спросил инженер.
— Что-то такое было, — наморщил лоб командир. — Словно один из пиропатронов запоздал и сработал на полсекунды позже. А что?
— Есть у меня нехорошее подозрение.
— Ну-ка поделись.
— Боюсь, что один из баков долбанул по корпусу корабля.
— Это могло произойти в том случае, если кормовая и носовая части отделились не одновременно.
— Все правильно. Если один из импульсов запоздал, то противоположный конец бака мог задеть корпус.
Басаргин поскреб небритую щеку.
— И чем же это чревато?
— Он запросто мог повредить одну или несколько систем под обшивкой.
— Этого нам еще не хватало…
Отказы наслаивались один на другой: к потере связи и утечке топлива прибавилась неисправность маршевого двигателя.
Инженер с потемневшим и сосредоточенным лицом сидел в своем кресле. Нажимая клавиши на пульте, он выводил на экран информацию по системам и пытался понять, в чем дело. Басаргин листал сборник рекомендаций в надежде найти на его страницах хоть какую-то подсказку…
«Потеря связи – наименьшее зло. Черт с ней со связью! Без нее еще никто не умирал в космосе. У нас имеется цифровой приемо-передатчик Велесова – в крайнем случае пообщаемся с ЦУПом через него, — размышлял он. — А вот два других отказа будут посерьезней!»