Пока Валера с незнакомцем обсуждали какие-то связанные с картиной вопросы, Татьяна смогла лучше разглядеть этого человека. Её сердце нервно забилось, как и тогда в парке лишь только она увидела его глаза. Они были разными, один — тёмно карий, другой — светло-серый, почти голубой. Всё повторялось, её книжный герой, как две капли воды походил на этого человека или наоборот. Но факт оставался фактом, девушку преследовал либо плод её воображения, либо реальные люди, с которых писались книжные образы. Первый вариант даже в голову её не укладывался. А если рассматривать второй — то откуда она могла их знать?
Её размышления прервал голос Светланы:
— Ну что, Валерочка? Что этот солидный дядечка от тебя хотел?
Увлёкшись своими мыслями, Татьяна даже проморгала возвращение Полянского.
Подошедший Валера недоуменно развёл руками:
— Ничего не понимаю… он мне такую сумму отвалил только за то, чтобы я не продавал «Маски», и сегодня же снял с выставки. А ещё он сказал, чтобы я никому не показывал её хотя бы полгода особенно после захода солнца. И слово с меня взял, просто слово и всё. Странноватый господин, однако.
— А деньги где? — сразу полюбопытствовала Светлана.
— Вот чек выписал, в долларах, — сказал Полянский, засунув руку во внутренний карман пиджака.
— Ва-а, ничего себе! — не сдержалась от возгласа Светлана, когда ознакомилась с циферками в чеке. — Валерка, я просто уверена, что тебе не нужно задавать лишних вопросов, делай, как он велел и точка. Это судьба — не иначе! Нет, такое счастье надо вспрыснуть и прямо сейчас!
— А как насчёт бесплатного сыра в мышеловке, доверчивые вы мои? — подбросил шепотку сомнений Вадим. — Не боитесь подвоха? Что-то меня здесь настораживает…
Но Светлану уже трудно было остановить:
— Да брось ты, Вадик, у богатых свои причуды! Сам ведь богатенький, лучше меня знаешь. Что мы теряем? Картина у нас, деньги тоже.
— В принципе, так оно… но лично я не стал бы так разбрасываться деньгами да ещё незнакомому человеку.
— А может, он меценат, ну для таких вот дарований среднего возраста как Валерка! — рассмеялась Светлана. — А ты что молчишь, Волошина, опять в себя ушла?
— Да нет, Света, я уже на поверхности, только сказать нечего, одни загадки, — задумчиво проговорила Татьяна.
В этот момент со стороны банкетного зала, находившегося в соседнем помещении, послышался женский голос:
— Валерий Викторович, Светлана Борисовна, ну где же вы? Вас уже все заждались!
— И друзей ваших приглашайте! — поддержал её мужской баритон.
— Идём, идём! — крикнула в ответ Светлана.
— Ребята, вы только не говорите там никому насчёт картины, Света, тебя это больше касается, — попросил Валера. — А завтра её в мастерскую увезу, раз уж обещал.
Татьяна с Вадимом согласно кивнули, а Светлана с ноткой обиды бросила:
— Не хочешь, не буду. Только не кисни на собственном празднике.
Банкет уже был в полном разгаре, незаметно проскочив границу формальностей, он неудержимо набирал обороты. Но, несмотря на множество поздравлений, шуток и приличную дозу выпитого, в глазах Валеры Татьяна видела некое смятение, хоть он и старался скрывать его. Она подозревала, с чем это было связано, и решила поговорить с ним наедине. Когда Света убежала танцевать, а Вадим отвлёкся разговором с соседом по столу, Татьяна коснулась руки Полянского:
— Валера, ты хотел что-то сказать?
— Да, Таня, хотел… я сейчас пойду покурить, а ты выжди малость и за мной выходи, только незаметно.
— Хорошо.
Она так и сделала, улизнув буквально за секунду перед тем, как Светлану посетила идея затянуть всех в круг.
Валера встретил её в фойе и сразу потянул к дальнему окну:
— Отойдём в сторонку от лишних глаз.
На месте он глубоко вздохнул, словно преодолевая какую-то преграду внутри себя и неуверенно произнёс:
— Таня… э-э… не знаю даже с чего начать, как-то всё это нелепо выглядит…
— Валера, ты говори, я постараюсь понять.
— Знаешь, когда я закончил «Маски» я ещё пару дней подолгу рассматривал картину, всё пытался найти какие-то шероховатости, мне казалось, что я что-то упустил, просмотрел… и чем дольше я в неё вглядывался, тем двусмысленнее становилось моё восприятие, вернее, само ощущение. Иногда я чуть ли не на крыльях парил от радости, а потом вдруг, будто чёрт сглазил — накатывала такая необъяснимая тоска и я ничего не мог с этим поделать… Картина, будто гипнотизировала меня, то дарила, то выкачивала из меня энергию…