Потом все завертелось. Приборы пульта оказались над Эллен. Разжались ее руки, она вывалилась из кресла, ударилась о потолок, который был теперь внизу.
Серебристая ракета с надписью "Колумб" сорвалась в пропасть... Она задевала выступы обрыва, подпрыгивала на них и скатывалась все ниже, изуродованная, с вмятинами, потеряв усы антенн, обломав посадочные лапы.
Будь это на Земле, от аппарата давно ничего не осталось бы, но здесь, на Луне, где тяжесть была в шесть раз меньше, соответственно медленнее набиралась скорость падения. И только на Луне мог задержаться на незаметном выступе корабль, повиснув над пропастью.
Оглушенная Эллен уцелела только потому, что успела надеть перед посадкой колпак шлема на голову. Удар о потолок кабины пришелся по колпаку и передался на плечи.
Все же сотрясение было очень сильным. Перекатываясь по кабине, Эллен несколько раз ударилась головой о стенки шлема и почувствовала, что куда-то проваливается.
Неизменен лунный мир. Недвижимы даже тени. Казалось, ночь никогда не сменит этот ослепительный день...
По крайней мере за то время, пока Эллен была без сознания, тени, если и передвинулись, то неощутимо. Можно было подумать, что Эллен очнулась через несколько минут, а не через несколько часов. Сутки на Луне равны земному месяцу.
Сознание возвращалось постепенно. Все плыло перед глазами: свод потолка, ночное небо в проеме...
Где она?
Слезы затуманили сводчатый потолок, он вдруг превратился в зеркало, в которое смотрелась космическая Вероника, отстригая себе пряди волос...
Волосы Вероники! Планетная песчинка где-то в глубинах созвездия... и ужас перед необъятностью Космоса.
Эллен приподнялась на локте и осмотрелась.
В окна заглядывали яркие на солнце, в тени черные, острые камни, незакругленные, словно недавно расколотые. И всюду камни, одни камни...
Есть ли что-нибудь на Луне, кроме камней?
На Луне!
Никакой гордости не ощущала первая из людей, достигшая другой планеты, ничего, кроме боли, усталости и ужаса.
Что, если среди этих камней живут неведомые чудовища? Что, если напрасно принес себя в жертву отважный пилот Том Годвин?
Краска стыда залила лицо Эллен. Она даже не сообщила о его подвиге на Землю.
Репродуктор свисал на обрывках проводов у Эллен над головой. Битые стекла циферблатов засыпали оказавшуюся теперь внизу стенку. Там же валялся несчастный дамский пистолет...
Эллен попробовала встать. Голова кружилась. Хотелось вытереть платком лицо, но снять шлем было страшно. Кабина могла быть повреждена, воздух мог выйти наружу!
Но какая страшная тишина небытия вокруг!
Эллен вздрогнула и замерла...
Конечно, это уже галлюцинация слуха. В тишине бывают свои миражи, как в пустыне.
И снова она услышала подирающий по коже, скрежещущий звук.
Эллен отвернулась от окна, заслоненного острыми скалами, и едва не вскрикнула от ужаса.
В противоположном окне она увидела страшную когтистую лапу...
Холод пробежал по спине и мгновенно прояснил голову.
Не спуская глаз со скрежещущей по металлу лапы, она подняла револьвер.
Одну за другой выпускала она пули в лапу, но все они отскакивали от стекла-брони, рассчитанного на встречи с мелкими метеоритами...
В отчаянии отбросила Эллен револьвер.
Лапа исчезла.
Может быть, все это лишь почудилось ей? На Луне не может быть ничего живого.
Но лапа, опровергая все земные гипотезы, снова появилась в окне. На этот раз она держала огромный камень, который на Земле смог бы поднять лишь мощный подъемный кран.
Эллен отступила, прижалась спиной к противоположной стенке. Она не верила глазам. Она поняла, что это конец, сдвинула брови, закусила тонкие губы.
Страшный стук и звон сотрясли кабину. Лапа с непостижимой силой била глыбой по стеклу.
На Луне меньший, чем на Земле, вес, но сила инерции та же, она зависит лишь от массы и скорости ее движения...
Стекло выдержало, но рама окна подалась.
С грохотом полетела она, вышибленная, в кабину.
Эллен стояла окаменевшая, но готовая к борьбе.
В образовавшийся проем просунулись две лапы. Они шарили по кабине, приближаясь к несчастной Эллен.
Все ближе были растопыренные когтистые пальцы... Да, да! пальцы! "Значит, у них здесь, на Луне, тоже пальцы", - мелькнуло в мозгу Эллен, словно это могло бы иметь сейчас хоть какое-то значение.
Пальцы коснулись Эллен. Она брезгливо увернулась. Лапы упрямо искали именно ее.
Эллен в отчаянии оттолкнула лапы руками, исступленно била их ногами. Раздавался металлический звон, очевидно от ее магнитных подошв.
Но лапы страшилища сжали тщетно вырывающуюся Эллен и выволокли ее через проем выбитого окна наружу, на поверхность Луны.
Поднятая высоко над камнями Эллен успела увидеть, как "Колумб", потеряв равновесие, качнулся и сорвался в пропасть. На выступе обрыва космический корабль подпрыгнул и исчез в кромешной тьме трещины.
С ним все было кончено.
Г л а в а в т о р а я
МИРАЖ И СЕЛЕНА
Газеты вышли трижды тройным тиражом. Особенно преуспела "Уорльд курьер", специальная корреспондентка которой стала космической героиней.
Почти всех девочек, родившихся в день необычайных событий в Космосе, называли Эллен, Еленами, Аленами и Леенами. А мальчики получали имена Тома, Томаса, Петра, Пьера и Питера.
Не было семьи на Земле, где не считали бы своими близкими лунных путешественников, где не тревожились бы о них. Специальные бюллетени ежечасно сообщали о движении ракет.
Люди, даже незнакомые, встречаясь, прежде всего говорили, что "Колумб" уже спустился на Луну и автоматическая радиостанция, подававшая сигналы бедствия, почему-то замолкла.
Из сообщения ТАСС мир узнал об уходе "Искателя" в сторону от Луны и спасении американского звездного пилота Тома Годвина.
Президент США прислал правительству СССР телеграмму с сердечной благодарностью от имени всех американцев.
Об Эллен Кенни ничего не было известно. Ее портреты, напечатанные в миллионах экземпляров, все до последнего были вырезаны читателями газет, спрятаны в бумажники, сумочки, наклеены в тетради, альбомы, приколоты на стенах...
Маленькая американка, щурясь, улыбалась людям Земли.
Эллен зажмурилась. У нее не хватало силы открыть глаза. Сейчас когти начнут рвать ее тело. Если бы сбросить шлем, покончить все разом! Но страшные жесткие лапы держали крепко.
Она почувствовала, что ее осторожно поставили на камни и... отпустили.
Глаза открылись.
Лунные скалы, свет и тень, черное небо, косматое солнце, звезды... Нет! Ничего этого она не заметила. Перед ней стояла знакомая танкетка, а в ней за стеклом кабины сидел земной, близкий, встревоженно улыбающийся Евгений Громов в голубой тенниске с короткими рукавами...
Эллен сквозь слезы улыбнулась молодому Громову, ничего не понимая.
- Да! А лапы? - спохватилась она.
Они лежали, огромные, металлические, у ее ног. Боже! Да ведь это же манипуляторы, механические руки, которыми была оборудована предназначенная для Луны танкетка. Ими управляет этот юноша изнутри...
- Мисс Кенни! - услышала Эллен в шлемофоне. - У вас включено радио? Как это получилось? Я искал "Колумб"; но рассчитывал на разговор с Годвином.
- Оказывается, я совсем не знала его! - борясь с рыданием, воскликнула Эллен. - Когда мы с вами вернемся на Землю...
Громов смутился:
- Мисс Кенни, я первый встречу вас на Земле...
Эллен побледнела. Она вдруг поняла все, вспомнила... Этой танкеткой управляют с Земли. Никакого ее спасителя нет на Луне, он находится на Земле, в корпусе Космического института на липовой аллее. А здесь... в этом чужом страшном мире, среди нависших скал и бездонной тьмы провалов, здесь она одна.
И она рванулась вперед, прижалась к металлу земной машины.
- Я с вами, мисс Кенни... с вами, - твердил Евгений.