С этого дня уже по обе руки от Велди на занятиях сидели друзья.
Гвин поначалу отнеслась к весселеку с подозрением. Она куда лучше своей замкнутой подруги разбиралась в хитросплетениях школьной жизни и знала, что Ки'таах в другой, враждебной их с Велди компании учеников. До открытой войны между лагерями дело не доходило, конечно, однако лишний раз поворачиваться к противнику спиной Гвин вовсе не хотелось, о чем та без устали и повторяла, оставаясь с куланийкой наедине. Велди однажды, когда ей надоели причитания подруги, решительно уселась на ее место, вынудив вечно прибегающую последней девчонку очутиться локтем к локтю с Таахом. Тот не сказал ни слова позеленевшей соседке, хоть, кажется, и понял, в чем дело, а после занятий, отозвав подруг в уголок, разделил с ними королевское угощение - кусок рыбного пирога, переданный ему сегодня живущим в столице стариком-дядей. Больше Гвин по поводу его присутствия не ворчала, пусть и предпочла снова оказаться по левую руку от Велди. А затем и вовсе начала глядеть на мальчишку по-особому, совсем по-женски. Подходил тот самый возраст.
Жизнь Велди в школе наладилась окончательно. Волосы отросли и уже достигали лопаток, так что домашний гребешок без дела больше не лежал и прозвища наподобие Плешивая и Кудлатая отстали сами. Ушла сначала из младшей группы, повзрослев, а потом и из школы Алифа. Нашелся - чудо из чудес! - у нее какой-то состоятельный родственник, забравший девчонку к себе. Ее товарки без предводительницы совсем скисли и Велди начала дышать, наконец, полной грудью. Перейдя вместе с Гвиндред и другими, достигшими тринадцати лет, а то и переросшими этот возраст, в среднюю группу и на третий, последний и самый долгий этап обучения, девочка начала даже делать успехи. Не в истории, конечно, но писала она теперь весьма сносно и без ошибок; умела проделывать вычисления с дробями; несмотря на грубость учителя словесности, знала много стихов и легенд; шила, пряла и вязала не хуже других; разбиралась в картах и видах трав; со скрипом осваивала манеры... Большего Даркорская смешанная предложить и не могла. Здесь не учили право, философию, фехтование, музыку, как в школе для благородных, не налегали, словно в сиротских приютах, на ремесла. Одно слово - смешанная! Ее выпускникам, надо заметить, были открыты все дороги, стоило лишь постараться как следует.
Несмотря на опасения Гвин, их дружба с Ки'таахом не привела к сваре между противоборствующими компаниями. Весселек умел, как видно, ладить со всеми. А быть может, не так уж и сильна была надуманная вражда?
Девчонки одна за другой начинали влюбляться в парней постарше, вытеснивших из их сердец красавчика Ярмунда. Менялись интересы, о другом отныне велись разговоры, у некоторых начинала откровенно топорщиться на груди одежда и происходили другие интересные вещи, связанные со взрослением. Велди в какой-то момент осознала, что уже далеко не такая низкорослая, как раньше, но зато куда более нескладная и неуклюжая. Это ей вовсе не понравилось, подушка ученицы несколько ночей подряд орошалась совсем вроде бы забытыми слезами и все-таки девочка не пала духом. Может быть потому, что на ее глазах вчерашние замухрыжки, стоило им только перешагнуть определенный возраст, расцветали с небывалой силой. Их лица переставали напоминать лошадиные морды, исчезала досадная угловатость, а кожа больше не казалась смазанной салом. Не все, конечно, разом превращались в писаных красавиц, но смотреть на них без страха становилось вполне возможно. Кажется, совсем недавно девочка втайне потешалась над этими образинами, а теперь вдруг сама оказалась в их шкуре. Вот уж верно: "хочешь понять человека - пойми сначала его боль". В конечном итоге Велди, немного погоревав, решила дождаться своего срока. А пока ей очень нравился высокий и статный, с тугими светлыми кудрями, спадающими на синие глаза, Гален из их группы. Дальше, чем взять его за руку, сказать какие-то слова и, может быть, пойти вместе гулять, девочка не заходила даже в мыслях, а уж по-настоящему и приблизиться-то не решалась.
На парня заглядывались и другие ученицы, Велди иногда так и подмывало сделать им какую-нибудь гадость или накричать.
Одновременно с обликом, но куда более незаметно для нее самой изменился и характер девочки, в нем появились своеволие, излишняя резкость суждений, упрямство, дерзость. До крайностей не доходило, и все-таки это была уже новая Велди, мало напоминающая ту забитую малышку, впервые покинувшую родной город и ничего не видящую вокруг от злой тоски. Конечно, никуда не делись заботы и огорчения, сопутствующие учебе, все так же сложно, если не сложнее давалось общение с одногруппниками, хватало иных проблем.