Но было то, перед чем меркли все беды, что наполняло сердце Велди теплом и уверенностью - все обязательно будет хорошо. Письма из дома... Мать писала, что здорова, что ей удалось устроиться в богатый дом, помогать по хозяйству одной старой и одинокой женщине, что платит та не в пример скопидому-хозяину таверны хорошо, относится ласково, отдала за ненадобностью половину своих нарядов и Сангара щеголяет теперь не хуже светской дамы. Деньги, посылаемые из королевской казны, даром также не пропадают. Все долги розданы, наконец, а дом стал лучше прежнего. Мать завела мебель, курей, корову и даже платит соседке, чтобы та присматривала за живностью, когда сама женщина не имеет возможности. У хозяйки дома, нанявшей Сангару, есть, между прочим, внук. Очень красивый и благовоспитанный мальчик, навещает бабушку по праздникам. Чем не будущий зять? Да, и как там дела у Велди? Все ли хорошо? Не обижает ли кто? Не скучает ли она по родным местам и... не хочет ли домой? Если дочка уже стала образованной, то, конечно, пусть возвращается. Теперь-то они с голоду не помрут наверняка.
Радости ученицы не было предела и глаза сияли, когда она пересказывала содержание последнего письма друзьям. Еще бы Велди не стала образованной! Да в Кулане она сама кого угодно научит! Даже много повидавший дедушка Хельмер, пожалуй, столько всяких премудростей не знал!
Конечно, девочка согласилась. До этого она не смела напрашиваться, понимая, что маме нужно решить еще очень много проблем и не желая быть обузой. Но теперь-то, когда она сама зовет..! Да, грустно будет расставаться с Гвин и Таахом, с добродушным Фарконом, с загадочным Ал'адаром, так и не понятым ученицей до конца. Со всем ставшим привычным за эти годы школьным бытом. С Галеном, наконец!
А впрочем, ничего ужасного в этом нет. Друзья знают, куда ей писать и не только не отговаривают ехать, а напротив, очень за Велди рады. Лекарю она тоже сообщит. Мир, говорят старики, тесен и они еще обязательно встретятся. Ал'адар как-нибудь проживет и без нее, небось. Одной ученицей больше, одной меньше, какая разница. Ну, а Гален... Что ж, когда Велди через год или два, а то и раньше приедет навестить друзей, тот и сам будет рад заговорить с нарядной леди, не узнав в ней девочку, что сейчас в упор не видит. Решено: как только придет ответ, она отправится домой! О, боги, как же Велди соскучилась по маме!
А ответ, как назло, где-то задерживался. Последняя весточка от Сангары была почти тридцать дней назад, в самом начале весны, письмо Велди ушло тремя днями позднее. Может быть, размыло дороги, или разлив рек был слишком уж обширным? Почти неделю шли первые холодные дожди, земля, должно быть, превратилась в потоки грязи. Ничего, она подождет. Осталось немного. А если в течение этой недели ответа так и не будет, девочка напишет еще одно письмо, вдогонку первому. Хоть одно-то дойти сумеет точно.
Именно этим и были заняты мысли Велди, весенним теплым деньком скучающей на занятии по истории и совсем не слушающей рассказ наставника о родном городе. Гвин рядом тихонько вздыхала и временами бросала украдкой взгляды на Ки'тааха. Юноша тоже скашивал глаза на девчонку и, когда их взоры пересекались, одна розовела, а другой начинал без причины ерошить волосы. Велди посмеивалась про себя над их влюбленностью, однако вместе с тем жалела, что Гален сидит в заднем ряду и на него особо не посмотришь.
После истории было правописание, затем, перед часом вечернего урока, свободное время, которое каждый мог потратить по своему усмотрению. Гвин и Таах по обыкновению уединились где-то в недрах старого замка, закоулки, коридоры и стенные ниши которого этому весьма содействовали. Многие, в том числе и Велди, отправились во двор, подышать еще прохладным, но таким непохожим на зимний воздух. Некоторая часть учеников осталась проводить свободное время в школе, а двое или трое и вовсе были этим вечером приписаны к кухне или дровяному складу.
Среднюю группу больше не гнали всей оравой, как малышей, после занятий в столовую или общую комнату, надеясь на пробудившийся разум. Казалось, ослаб гнет постоянной слежки и недоверия. Впрочем, о любом серьезном проступке, была уверена девочка, старший надзиратель узнает незамедлительно и кара будет грозной.
Как долго после случая с Шенком и его людьми ловила она на себе внимательные взгляды Вонга - третьего кроме них с Ал'адаром человека во всей школе, кто знал обо всем... Сколько раз пришлось ей поклясться молчать о виденном... Будь у надзирателя малейший повод - он точно отрезал бы ученице язык. Пусть те дни давно уже стали прошлым, вспоминать о них девочка старалась пореже.