Песчаные замки мечтаний прекрасны лишь до тех пор, пока волны обыденности не слизнут их стены. Все, задуманное девочкой, в одночасье пошло прахом, когда пришло вчерашнее письмо. Однако надежда на лучшее в груди Велди еще жила. Серебро, отчеканенное в подвалах королевского монетного двора, это серебро, способное выручить в беде одинокую женщину, потерявшую дом, на месте. И есть человек, готовый бросить все и примчаться на подмогу по первому зову. Человек, которого не удержать даже самыми строгими приказами. Человек, страшно тоскующий по маме...
Итак, Велди хотела совершить побег.
Едва только наступает новый год и над землею проносится теплый весенний ветер, в закоулках школы начинают находить припрятанные сухари. Свобода зовет учеников чистой трелью птиц, зеленой проталиной под окном, не греющим, но уже высоким солнцем. Мало, кто в конечном итоге и правда решается бежать, да и тех ловят. Велди ли не знать!
Правда или нет, но поговаривают, что одни и те же парни из старшей группы каждый год с завидным упорством пытаются покинуть стены крепости. Их всякий раз хватают, секут, но следующей весной все повторяется. Скорее всего, это просто легенда, иначе пришлось бы признать, что вышеупомянутые парни учатся здесь уже лет десять, не меньше. Ходят слухи и о каком-то удальце, что скрылся прямо в разгар занятия, да так, что никто не заметил, но в подобную чушь и вовсе могут верить только самые маленькие. А вот в группе Велди парочка неудачливых беглецов была точно. Одного учуяли собаки той самой речной стражи, что когда-то не дала голой и мокрой куланийке отправиться домой. Другого заметили со стены и пообещали уши оборвать, если не вернется сейчас же, что тот, перетрусив, и сделал. Потом, правда, все равно дошло до сведения Вонга и мальчишке легко отделаться не удалось...
Велди знала, что ее теперь, как пить дать, не подпустят одну к воротам и на сто шагов. Приказ Кирина - не та бумага, которой можно пренебречь. И все же девочка не собиралась опускать руки.
Весь день она была как на иголках, почти не слышала, что ей говорят и думала, думала... Голова шла кругом, стучала в висках кровь. Друзьям, выбрав удобный момент, ученица рассказала без утайки и о письме, и о разговоре с управляющим, однако ни словом не обмолвилась о тайных замыслах. Впутывать в это дело еще кого-то было бы неразумно.
- ...ну и вот, теперь ждать придется, пока шестнадцать не стукнет, - деланно вздохнула она, закончив недолгий рассказ.
Однако Гвин не зря была рядом с куланийкой эти годы. Она прекрасно видела, когда подруга хитрит.
- Щай, топишешь, - сказала девчонка, крепко сжимая локти Велди. - Рошо?
- Рошо, - попыталась выдавить улыбку та, а потом, не сдержавшись, обняла Гвин и заплакала. "Обещай, что напишешь... нам... "
- Конечно, напишу, - кое-как продолжила Велди. Губы так и прыгали. Тяжелая весть, ночь без сна, переплетение событий, мыслей и слов нашли наконец выход. От слез девочке стало легче, но ненамного.
- Ну, ну, - приговаривала рыжеволосая, глядя в закаменевшую спину Ки'тааха, заслонявшего их от чужих глаз. Что еще она могла сказать?
Вытерев глаза, Велди вновь стала сосредоточенной. Теперь все трудности казались ей посильными, а цель ясной, как никогда.
- Спасибо... вам, - последний раз шмыгнула она носом и вместе с Гвин отправилась выполнять вечерний урок. Мысли мыслями, а шерсть сама прясться не умеет.
Ночь снова выдалась тяжелой. Велди искусала, задумавшись, все губы, извертелась и промокла насквозь от пота, хотя в спальне было прохладно. Только к утру ей удалось прикрыть ненадолго глаза. Зато план побега, пусть и вчерне, был готов. Ждать дольше у девочки просто не было сил.
Занятия, начавшиеся как обычно после завтрака, на этот раз показались Велди бесконечными. Зудел, как муха, Ярмунд, насмехался словесник, сурово отчитывал лентяев учитель математики, а девочка изо всех сил подгоняла время, считая каждый колокол. Не раз она ловила на себе взгляды друзей, безмолвно желающих ей удачи и от этого теплело на сердце.
Как бы Велди хотелось, чтобы Гвин и Таах пошли с ней до конца! Но, к сожалению, это было невозможно и куланийка сама прекрасно понимала, почему. Это ей есть, куда бежать и к чему стремиться, а что ждет за стенами школы сироту Гвиндред из деревушки Виниари, что на западе страны? Работа от зари до зари, скудная пища и угол в общем зале дешевой корчмы? Нет, увольте! Велди не желала подруге такого будущего. Не лучше было и с Ки'таахом. Весселек сам, добровольно покинул свою большую и дружную семью, жившую у самого Леса, совсем неподалеку от родины Велди. Он не желал всю жизнь провести у колодки, тачая сапоги, как дед, отец и братья. Свара тогда вышла знатная и не приди на помощь племяннику гостивший у родни столичный дядя, так и оставаться бы Тааху дома. Если Велди хоть что-нибудь понимала, уйти из школы, не закончив обучение, юноша теперь просто не мог, если хотел и дальше смотреть в глаза родителям.