Но такого места не было. Широкая река изгибалась дугой, заключая в свои объятия крепость и шагов полсотни пляжа вокруг него и катила серые волны на запад. Ни дерева, ни кустика, ни пригорка...
- Эгей, малявка! - прикрикнул обладатель ножниц, наскоро обкорнавший мальчишку. - Ты куда это собралась-то? Ну-ка иди сюда, чтобы я тебя одним глазом видел.
Велди не пошла. Она даже не поняла, что обращаются к ней и продолжала крутить головой в надежде отыскать путь к спасению. Волосы липли к спине, напоминая хозяйке о своем существовании. Становилось зябко. Единственный выход из разорванной петли, образованной течением реки, виднелся вдалеке, притягивая взгляд. Девочка сначала пошла, а затем и побежала со всех ног, не смущаясь в тот миг наготы и не слушая криков, несущихся вдогонку. Бегала она резво, спасительный коридор мало-помалу приближался...
В тот день Велди, уже опьяненной так легко доставшейся свободой, суждено было узнать, что речной проход именно на такой случай хорошенько стерегут. Как она ни брыкалась, как ни просила отпустить, а была в конце концов со смехом возвращена на место. Другие четырнадцать учеников уже покинули берег, костер погас. Только ветер гонял клочья волос, да стоял, ожидая последнюю на сегодня клиентку, мужчина с ножницами. Неподалеку от него были аккуратно сложены стопкой чистые вещи и стояли простенькие башмаки.
- Шустрая какая, - произнес изловивший Велди, продолжая держать беглянку подмышкой. - Ты с ней осторожнее, Ал'адар. Она и укусить может, наверное.
- Куда ты голая-то побежала, а, соплюшка? - усмехнулся названный этим именем мужчина. - Совсем чумная, или испугал кто?
Велди, еще надеющаяся на чудо, взмолилась, подняв лицо:
- Дяденька! Миленький! Не надо волосы обрезать, я не хочу!
- Ааа, вот в чем дело-то! - хохотнул ее пленитель. - Ну, она ежели от такой чепухи удрать рвется, так значит и от учебы повадится бегать! Надо бы господину Вонгу сообщить, пусть возьмет на заметку.
- А по-моему, ничего страшного. С непривычки и не такое бывает, Сульвий. Дети - они дети и есть, - сказал Ал'адар негромко.
Велди не видела, устав задирать голову, как взгляды мужчин пересеклись и как один из них пожал левым плечом, а только ощутила, наконец, под босыми ногами опору.
- Ну пусть так, - непонятно сказал Сульвий. - Пойду я, что ли, тогда.
А девочка с начинающей разгораться надеждой глядела на Ал'адара. У него были черные курчавые волосы, черные глаза, смуглое лицо с горбатым носом и щеточка усов. Он так разительно отличался от светловолосых и бледнокожих в большинстве своем жителей Куланя, что Велди показался ужасно некрасивым. И все-таки ее всегда учили, что за самой неприглядной внешностью может скрываться доброе сердце. Не виноват же этот Адар, что родился таким смуглым. Глаза у него, кажется, не злые...
- Не стригите меня, дяденька, а? Не надо, правда. Я так как-нибудь. Ну, пожалуйста... - продолжала ласково упрашивать девочка.
- Э-эх, и что же с тобой, неугомонной, делать? - проворчал мужчина добродушно. - Такие у нас правила, малявка, ты потом еще сама спасибо скажешь.
И с этими словами обманчиво неторопливым движением ухватил Велди за плечо. Та еще успела, извернувшись, укусить руку мучителя. А потом ее голову крепко зажали между ног, больно защемив уши, собрали рассыпавшиеся волосы в пучок...
Щелк, щелк - и затылку стало холодно.
Рыдающую Велди долго не могли успокоить, а когда слезы иссякли, девочка вновь начала проваливаться в прежнее бездумное оцепенение. Ей казалось - весь мир на стороне зла, и нет хороших людей, и нет солнца и света, только мрак и ужас. Она отказалась есть, хотя очень хотелось, не реагировала на людей, пытавшихся ей что-то объяснить и норовила при любом удобном случае сжаться в комок. Ее кое-как одели, приволокли в комнату, полную других юных обитателей замка, но и там ничего не изменилось. Велди хотела исчезнуть, раствориться в пустоте, чтобы не видеть и не слышать никого на свете. Она еще была для этого слишком мала, иначе мысли о смерти наверняка посетили бы ее голову.
В конце концов она окончательно потеряла связь с реальностью, утонув в пучине мрачных фантомов. Какие-то тени брели сквозь пустоту, им навстречу тянулись непредставимо длинные руки-плети, слепленные из тумана. Вспыхивали, чтобы тут же погаснуть жуткие тусклые огни, напоминающие чьи-то глаза. Призрачный ветер рвал вереницу серых странников, словно туман, но стоило ему утихнуть, как те вновь продолжали свой бесконечный и бессмысленный поход.
Но постепенно в бесформенные кошмары девочки начали вплетаться более связные образы.
Вот ее мама вытирает потное лицо полотенцем, развязывает фартук и, попрощавшись с хозяином таверны, идет домой. А вот и дом. Он выглядит куда лучше, чем запомнила Велди: наличники окон блестят свежей краской, дверь больше не кособочится на одну сторону, крыльцо и вовсе кто-то выстругал заново. Даже камень стен выглядит умытым и на нем играют солнечные блики. Мама идет по двору в новых сапожках и платке, соседи приветливо ей кивают. А вот она сама, Велди. Задумчиво водит пером по бумаге, а потом вдруг поднимает голову и улыбается. И видно, что это не просто исписанный лист. Письмо домой. А рядом лежит другое письмо, ответ на которое нужен как можно скорее. И эти два мира, мамы и дочки, каким-то образом накрепко связаны.