Пришлось остановиться и перевести дыхание, чтобы хоть немного успокоиться, заодно дождалась, чтобы чёрная карета пронеслась мимо, унося от меня того, кто почти два года назад разделил мою жизнь на "до" и "после". Странно было видеть его так близко и в нашем мире. Я уже привыкла думать, что он недостижим, как мечта и что вряд ли я его когда увижу. Поэтому сегодняшняя встреча совершенно сбила меня с толку
Дома, с чашкой успокаивающего отвара, я села подумать о ситуации. Совершенно неожиданное появление Лоргана в моей жизни спутало мои планы. Похоже, вновь придётся переезжать, подальше от владений горских князей. Интересно, за что он удостоился такой чести в Светлом мире?
И, несмотря ни на что, я была рада его видеть, рада, что он жив, что у него все хорошо он, по прежнему, красавчик, хоть и скрывает свою эйрскую сущность здесь.
Я же, вздохнув, взглянула в маленькое зеркало, насколько могла судить изменилась не в лучшую сторону: потрескавшаяся кожа на руках от постоянной работы с мазями, загорелое лицо, веснушки, пробившиеся по весне и никак не хотящие уходить, фигура, чуть раздобревшая от оседлой жизни.
Он знал, что я здесь, знал и хотел помочь, вероятно он мне не враг. Это означало, что с переездом можно повременить, и то ладно. Я здесь обросла корнями, так что с лёгким сердцем приняла это решение.
И продолжила жить будто ничего не произошло: так же лечила селян, принимала роды у женщин, бывало и скотину мне таскали, упорно не понимая, почему людей я вылечить могу, а корову не всегда. Жатко больше не появлялся, да и нужды в нем не возникало, со своей стороны я не делала больше попыток пообщаться с князем, точнее с Лорганом.
После перелома года снег стал сдавать свои позиции и вот уже появились первые проталины, потянулись к солнцу белые трепетные цветы подснежники, а пастбище покрылось весёлой зеленью и в особо тёплые дни скот уже выгоняли туда, чтобы ослабленные долгой зимой животные набрались сил на ласковом солнышке и молодой траве.
Я перебирала дрова, чтобы просушить дальние чурки, и не расслышала, что заполошенно кричит молодой Баркович, младший сын старосты, прискакавший на лошадке. Вылезла из дровянницы и вслушалась:
— …. напали разбойники!
Выскочила на улицу:
— На кого?
Баркович резко оглянулся:
— Нима, на князя напали разбойники двумя вёрстами ниже, вот собираю мужиков в помощь.
— Слезь, — мрачно сказала я ему и легко потянула заклинанием за сапог, чтобы ускорить процесс. Баркович слетел с лошади, ошарашено поправляя обувь и не делая попыток мне помешать. Он не понимал, что случилось и почему тихая травница так обеспокоилась.
Я скакала на крестьянской лошадке и молилась Богине, чтобы успеть, не понимая за кого больше беспокоюсь, за Лоргана, или за обреченных разбойников?
Поздно, я не успела! Я натянула поводья слишком сильно и лошадь взвилась на дыбы, заставляя меня прильнуть к ее шее. Открывшаяся мне картина была грустной:
Карета кренилась на правую сторону, где была сломана ось, из лошадей выжила лишь одна, отчаянно ржавшая, косясь на павших соратниц. Выжившие нападавшие стояли в сторонке, связанные верёвкой. Слуги князя, раненые и целые бродили по полю боя и убирали тела в сторону.
Фирин увидел меня первой, я соскочила на землю, отпуская лошадку, на которой приехала:
— С ним все в порядке?
Секретарь сразу понял о ком я:
— Лёгкое ранение, не ожидали нападения, он поправится.
— Я хочу посмотреть!
— Не стоит, — раскрыл руки Фирин, будто крылья, оттесняя меня от обочины, где лежал человек.
Я двинула рукой, сметая его лёгким заклинанием смерча и через пару мгновений склонилась над эйром. Эйром, который не дышал. Арбалетный болт торчал в груди, сломанный, чтобы можно было ещё оказать помощь раненому. Земля ушла из-под моих ног, я чуть не пропустила мгновение, когда стоит ещё побороться. Браслета айки у меня не было и я действовала по наитию: полоснула свою ладонь и его, и соединила две кровоточащие царапины.
Долгие мгновения ничего не происходило, пока не закружилась голова и я, проморгавшись, не увидела, что стою в знакомом густом белом тумане. Впереди виднеется высокая фигура, я поспешила к ней, каждый шаг давался тяжело до ломоты в мышцах и до пота.
— Лорган, чтоб тебя куры заклевали, стой!!! — проорала я в отчаянии, понимая, что не успеваю.
Фигура остановилась и я с усилием, раздвинув пространство, остановилась в пяти шагах от него. Та же рубаха, те же штаны, все так же босой, и призрачные крылья за спиной.
— Кошка? Откуда? — спросил этот дважды смертник. Вот доберусь до него — придушу за все мои нервы.
— Оттуда! Пойдём, ты там нужен, — стиснув зубы, сделала ещё шаг. В этот раз все было гораздо сложнее, чем в прошлый. Эйр бесстрастный и спокойный смотрел на меня, не выказывая никаких эмоций.
— Зачем? — он не лукавил, в оранжевых глазах действительно было непонимание, — ты счастлива, мое дорство в надёжных руках, дорины у меня нет, у матери есть ещё сыновья…
— Пошли уже, там разберёмся, — я поколебавшись, прикоснулась к его руке, Лорган дёрнулся, но руку не убрал, лишь взгляд его изменился, — пошли, я соскучилась…
— Что?! — потрясено прошептал эйр.
— Ты вроде умер, а не оглох, — несколько нервно хихикнула я, — соскучилась я, говорю…
— Это правда?
— Как и то, что я согласна стать твоей дориной, если ты не передумал, — сердце бешено колотилось, нелегко кошке добровольно становится чьей-то.
— Не передумал, — эйр сжал меня в объятьях, улыбаясь.
Вот и отлично, выводи меня с этого болота… — успела сказать я, когда меня выкинуло и я очнулась полулёжа на теле Лоргана. Пару секунд кровь стыла от мысли, что ничего не получилось и Дор безвозвратно мертв, но вот грудная клетка шевельнулась, веки дрогнули и на меня посмотрел самый чудесный и несносный нелюдь на свете.
Эпилог
Четыре года спустя.
Я поцеловала спящего ребёнка и аккуратно прикрыла дверь в детскую, оставив горящую свечу, должную хватить до утра.
И поспешила в библиотеку, меня ждал серьёзный разговор с мужем.
— Почему так долго? — поймал меня в объятия Лорган. Оранжевые глаза, которые он не прятал в этом мире блестели от радости, — я соскучился, — прошептал мне на ухо, — ждать любимую женщину я могу вечно, но любое ожидание должно быть вознаграждено.
— Сын не хотел меня отпускать, кстати он очень ждёт ваш завтрашний поход.
— Надо сказать ему, что его мама ещё и моя дорина, а значит у неё есть и иные обязанности.
Поцелуй длился долго, я едва сдерживалась, чтобы совсем не потерять голову:
— О чем ты хотел со мной поговорить, муж мой? — тяжёлое дыхание, затуманенный взгляд, полу расстегнутая блуза.
— Пришло время посетить Тёмный Мир, мальчику нужно знакомиться и с ним, — дорожка из жарких мужских поцелуев была проложена от губ к ключице, так что я периодически теряла нить разговора.
— Я не против, только если мы вернёмся сюда позже, здесь моя свобода, моя жизнь…
Лорган прижал меня к стене, потому что ноги уже почти не держали меня.
— Я понимаю, любимая, мы вернёмся до первых ручьев.
И я расслабилась полностью, зная, что слово эйра нерушимо.
Уже под утро Лорган осторожно отодвинулся от спящей жены и зашёл в детскую. Сын спал раскинувшись, разметавшись по кровати. Эйр вновь накрыл его одеяльцем, пережидая сопение и вновь залюбовался. От него мальчик взял все способности и ипостась, а от Пернимы внешность и отчаянную нелюбовь к ограничениям. Вот и сейчас, он зашевелился, снова скидывая одеяло и опять заполнив все пространство своей кроватки.
Лорган улыбнулся и, подбросив дров в камин, вышел в коридор. Начинался рассвет. Так много ещё предстояло сделать до перехода в другой мир, где сейчас была ранняя весна.
Любовная фантастика на сайте - Knigoed.net