Джаспер шел радом с девушкой, слушая ее вполуха. История собственного становления и восхождения на пьедестал в мире маринистов была ему хорошо известна. Начав рисовать, по настоянию отца он взял в качестве псевдонима девичью фамилию матери. «Дабы не позорить славный и героический род Уитлоков», – говорил отец. По его же просьбе пришлось отказаться от светских тусовок для продвижения своих работ и рассчитывать только на свой талант, везение и мастерство нанятого агента. Было нелегко, но они справились. Уже через год представители известных аукционных домов чуть ли не дрались за право выставить на продажу полотна молодого, но от этого не менее талантливого, художника, тщательно скрывающего свою личность. С тех пор прошло уже около десяти лет.
Вынырнув из своих воспоминаний, Джаспер услышал только последнюю фразу Элис:
– … хотите, покажу? – спрашивала девушка.
– Что, простите? – непонимающе переспросил он.
Она остановилась и удивленно уставилась на него.
– Вы меня совсем не слушали, да? – надулась она, отпустив его локоть и скрестив руки на груди.
– Нет-нет, что вы!.. Я слышал ваш увлеченный рассказа о жизни потрясающего мариниста Джаспера Хейла, которому вы поклоняетесь, словно божеству, – подмигнул Джаспер. – И вы предложили что-то мне показать, – добавил он.
– Он не божество. Он – морской Бог!.. В смысле, Бог морской живописи…
– Я так и понял, – улыбнулся Джаспер. – Так что вы хотели мне показать?
– Я говорила, что у меня есть целый альбом с репродукциями Хейла, и я могу вам их показать, если хотите.
Девушка нравилась ему, поэтому Джаспер, ни на секунду не задумываясь, ответил:
– Хочу…
* * *
Ровно в семь вечера Эллис, держав одной руке клочок бумаги с адресом, а другой бережно прижимая к себе бесценный альбом, стояла перед трехэтажным. Встреча была назначена в лофте Джаспера. Элис он сказал, что арендует помещение, но на самом деле это была его постоянная студия на каникулы, да и всё здание, включая прилегающую территорию, принадлежало ему.
Всегда дерзкая и идущая напролом девушка в нерешительности застыла на крыльце. Что останавливало ее? Неуверенность в собственной неотразимости? Бред! Элис знала - она хороша, но что-то мешало ей поверить в то, что интерес Джаспера вызван ею самой, а не их общей увлеченностью маринистами. Сделав глубокий вдох и отбросив прочь сомнения, Элис нажала на кнопку звонка. Дверь ей открыл мужчина с маленькими тараканьими усиками, напоминающий Эркюля Пуаро, и учтиво поинтересовался.
– Bonsoir, madame. Que voulez-vous? *
Элис свободно владела французским, но застыла, не зная, что сказать. На выручку ей подоспел Джаспер, как раз спускающийся по ступенькам с верхних этажей.
– Tout est en ordre, Jean-Pierre. C’est mon invitée. **
* * *
– Здесь мило, – прокомментировала Элис, потягивая из бокала предложенное вино и прогуливаясь по просторному чердачному помещению и рассматривая расставленные везде недописанные полотна. – У тебя неплохо получается, – похвалила она.
– О, спасибо! – картинно поклонился Джаспер. – Теперь я окончательно уверую в свой талант и буду везде ходить, задрав нос и выпятив грудь колесом.
– Хотела бы я это увидеть, – хохотнула девушка.
– Да без вопросов! – принял вызов Джаспер и принялся расхаживать мимо Элис именно так, как описал ранее: выпятив грудь колесом и свысока поглядывая по сторонам.
Смех девушки напоминал звон колокольчиков из тончайшего хрусталя. Глядя на нее, Джаспер думал, что наверно так и выглядели сирены, заманивающие своим пением моряков и сводя их с ума.
– Можно, я тебя нарисую?
– Что? – удивилась она.
– Можно, я тебя нарисую? – повторил он.
– Только если покажешь мне то, что нарисовал сегодня утром, – она склонила голову набок, бросая на него лукавый взгляд.
– А может, не надо? – замялся Джаспер.
– Надо! – решительно сказала Элис. – Показывай! – и ожидающе протянула руку.
Тяжело вздохнув, Джаспер вынул портативный мольберт, открепил утренний набросок и протянул его Элис. Та с серьезным видом заправского искусствоведа какое-то время придирчиво изучала творение его карандаша, а потом резюмировала:
– Прости, Джас, но моя двухлетняя племяшка в сравнении с тобой просто Айвазовский.
– Так всё, отдай!
– Ну уж нет! – засмеялась она. – А вдруг ты станешь знаменитым? Тогда эта каляка-маляка будет стоить бешеных денег, и я пущу ее с молотка Сотбис.
– О нет, только не это! – театрально испугался Джаспер. – Да и кому может понадобиться этот ужасный набросок? Отдай!.. – снова попросил он, протягивая руку к рисунку, но Элис проворно уворачивалась каждый раз, когда он почти хватался за него.
– Не догонишь, не догонишь! – смеялась Элис, убегая от Джаспера по всему свободному пространству лофта, которого на поверку оказалось намного больше, чем показалось при беглом осмотре. Миниатюрность позволяла ей пролезать в немыслимые щели между перегородками, что значительно усложняло Джасперу решение задачи «Поймай эльфа и отбери рисунок».