— Пророчество Трелони, — несчастно забубнил Дамблдор. — Темный Лорд стал сильнее и опасней. Мне нужен был герой, способный справиться с ним. Демон принес мне почему-то ребёнка, я не хотел его, мне нужен был взрослый сильный маг. А ребёнка надо растить, и я отдал его Поттерам.
Краем глаза Северус уловил какое-то движение сбоку. Глянув в сторону окна, он увидел оцепеневшую серую кошку.
— Давно вы там подслушиваете, Минерва? — желчно осведомился Снейп. Кошка вздрогнула, спрыгнула в комнату, обернулась женщиной и злобно рявкнула:
— И не подслушивала я ничего! Просто увидела из окна учительской, как в директорскую башню летят дементоры и, естественно, поспешила сюда, мало ли, помощь понадобится!
— Ну и как, понадобится? — хмыкнул Северус.
— М-мм, не уверена, — поджала губы Минерва, с отвращением оглядывая обмякшего в кресле старика. Повернулась к двери и позвала: — Вы всё слышали?
Скрипнув, дверь приоткрылась и в комнату робко заглянули Стебль, Флитвик и Филч с неизменной кошкой на руках. Обозрев живописную группу из двух профессоров, директора в кресле и двух дёмушек в синей и зеленой накидках, деканы и завхоз, включая кошку, так же робко кивнули, дескать, всё слышали. И аккуратно просочились в кабинет. Встали вдоль стены и обратились в слух и зрение, готовые всему внимать и во всём свидетельствовать. Северус уловил этот момент и внутренне подобрался — с Дамблдора станется выболтать кое-что лишнее… К счастью, положение спасла МакГонагалл, высказав наболевшее:
— Гибель Поттеров, надеюсь, была случайностью?
— Нет, — деревянным Буратино забубнил Дамблдор. — Их смерть стала платой демону.
Всё. Эта сказанная фраза стала окончательным приговором для директора. Стебль и МакГонагалл налились злобой, на кончиках пальцев Флитвика замерцали голубые искорки молний, люди на портретах переглянулись и стали выбираться из кресел, собираясь разойтись по своим портретам в других домах и разнести эту чудовищную новость. Но их всех обломал Северус, твердо объявив:
— Право на суд передается в руки пострадавшим — родителям похищенного мальчика.
— А что, такие есть? — остановилась Минерва, поспешно опуская палочку со звездочкой проклятия на конце. С такой же поспешностью Флитвик притушил огоньки, готовые сорваться с ладоней. С некоторым опозданием Помона усмирила магическую традесканцию, ползущую с подоконника к креслу директора.
— Да, — кивнул Северус и перевел взгляд на валар. — Какое наказание вы хотите применить к похитителю вашего принца?
— Для начала я высосу из него магию, — зловеще прошипел Аулэ, заставив деканов вздрогнуть. Ну не знали они ещё о том, что эти дементоры разговаривают.
— А потом отведем старика к Элронду, чтобы он решил его судьбу! — поставил точку в приговоре суровый Сулиме.
— Северус, а где Гарри? — трагично прошелестела Минерва, подразумевая страшное развитие событий из-за наличия странных говорящих дементоров.
— Гарри с отцом, — успокоил её Снейп. — Родители нашли своего сына.
— Ох, слава богу! — Минерва искренне прижала руку к груди. — Как же я рада за них…
***
Ах, как же необычно было Гарри просыпаться рядом с кем-то очень большим, сильным и надежным. Рядом с папой. Сердечко так и затрепыхалось в груди, едва улеглось осознание этого невозможного чуда: он рядом с папой. Живым, настоящим, родным. Только утвердилась в голове эта мысль, как сон тут же сбежал безоглядно, и Гарри широко распахнул глаза. Чуть шевельнувшись и приподняв головку, ребёнок затаил дыхание, увидев папино лицо совсем близко. Высокий крутой лоб, широкий прямой нос, косой разлет бровей. Длинные волосы темной шалью расстелились по подушке. Папа выглядит нестарым, но и молодым его сложно назвать. Гарри пока ещё маленький и он не знал такого понятия как «средний возраст», поэтому надолго задумался, пытаясь определить, сколько папе лет. Пока не заметил ухо.
Ухо явно нечеловеческое, с весьма приметной заостренностью. Его заостренный кончик так удивил Гарри, что он не удержался и потянулся к нему, чтобы потрогать. Дотронулся и вздрогнул — ухо было настоящим. Теплым, как его собственное.
— Ух ты, папа, ты кто? — с веселым страхом прозвенел малыш. Потому что понял уже — папа не спит.
— Эльф, сынок, всего лишь эльф, — мягко сказал Элронд.
— А я не такой? — с сожалением спросил Гарри, щупая свои уши. Они у него были круглыми, самыми обычными.
— Твои ушки заострятся только к двадцатому году твоей жизни, — с ласковой терпеливостью пояснил Элронд. — Полной зрелости эльфы достигают после третьей юности. В пятьдесят лет, если быть точнее.
— А двадцать это…
— Пятнадцать у эдайн, то есть у людей, — подтвердил Элронд.