— Десять лет геенны из-за тебя, Лукас Дэ Кадари, — моим ответом хоть сейчас ледники режь. Прямо зауважала себя за выдержку! Вот оно невиданное ведьмовское хладнокровие.
— Любим…
— Не смей! — возмущенно взвизгнула. — Самому лгать и выкручиваться не надоело?
— Я не…
— Хватит! — я гневно пихнула его в грудь. Удар переплелся с синими искрами, сияющим роем вдруг вылетевшими из моих ладоней.
Лукас дернулся. Его откинуло едва ли не на противоположную от меня сторону поляны. Колдун шумно ударился оземь и затих. С ужасом разглядывая неподвижное, в позе звезды, тело, я только теперь заметила, что он успел оголиться до исподнего. Шустрый какой, однако!
Я не могла пошевелиться. Словно в землю вросла. Мир сузился до затихшего колдуна и двух крайне важных вопросов.
Магия вернулась?
Я пришибла Лукаса?
Как только картинка перед глазами перестала расплываться, я хорошенько присмотрелась: грудная клетка мужчины ровно поднималась и опускалась — живой значит. Трезво думать мешал противный писк. Встряхнувшись, закрыла рот. Звук прекратился. Проклятье! Я сделала вид, что ничего не произошло и рядом просто пролетал рой взбесившейся мошкары. Поздней осенью. Крайне особый вид насекомых. Ведьмы же не визжат, не переживают за других, особенно за предателей, не любят и не плачут. Да и кто знает, что за писклявые твари водятся в этом лесу?
Немного успокоившись, на миг прикрыла глаза и привела дыхание в норму. Короткая настройка помогла сосредоточиться на простом заклинании. Щелкнув пальцами, я зажгла маленький светлячок.
Уии! Магия вернулась!
Что же это выходит? Богиня исполнила мое заветное желание или это связь с Лукасом поспособствовала? Я больше склонялась к первому варианту: покровительница чар схитрить и обвести вокруг пальца не могла, а связь с колдуном у нас неполная. Так что обмена силами не свершится, пока слияние не произойдет. Значит ли это, что колдун не врал и каким-то невообразимым образом ощутил меня в момент возвращения ведьмовской силы? Но как? Ведь десять лет назад я на себе в полной мере прочувствовала разрушение наших уз…
Неужели единение душ истинных не так легко прервать, как мне казалось? Могло ли мое наказание стать мучением для нас обоих на долгие годы?
Покачав головой, я огляделась в поисках одежды и быстро привела себя в порядок. Стоило поскорее убраться отсюда. С Лукасом ничего не случится — моя совесть чиста. Но оставаться с ним я не намерена. Целее буду.
Пока собирала скромные пожитки в кожаную сумку, плечо приятно отяжелело. Я была готова к возвращению фамильяра и слезы радости сдержала:
— Вернулся? — Бука удостоил меня королевским кивком. — Выглядишь получше, мистер мышь. Рада вновь приветствовать в мире живых.
Для большего пафоса момента не хватало еще присесть в реверансе. Что я, кривляясь, и сделала. Получилось убого, как всегда.
— Язва, — укорил Бука. — Характер совсем испортился. С юными ведьмочками глаз да глаз нужен, а я тебя упустил! Э-эх, неуемная моя…
Я беспечно улыбнулась, грудь распирало от счастья:
— Ну да. Ну да. Вот ты этим и займешься.
— Даже не сомневайся.
Уже уходя натолкнулась взглядом на одежду колдуна, которую он оставил у ели, спешно раздеваясь в порыве страсти. И не смогла пройти мимо. Тихонько посмеиваясь, устроила Лукасу крохотный подарок. Пусть знает, каково обижать ведьмочек!
Даже безмолвствуя Бука отлично справлялся с осуждающим взглядом, мастерски пытаясь воззвать к моей совести. Увы, последняя спала сейчас беспробудным сном и просыпаться не планировала. По крайней мере, в ближайшее время точно.
— И не начинай, — отмахнулась я, заметив, что мышь уже собирается читать нотации. — Лучше бы отправился на охоту. Или не проголодался?
Живот Буки предательски громко заурчал, красноречиво ответив за него.
— Вот и займись делом. Как раз и мне что притащишь. Маковой росинки во рту не было с заката.
— Хочешь иметь осиную талию — умей держать рот на замке, ведьма. Стройнее будешь.
Я аж задохнулась от возмущения. Вот Бука! Как есть Бука!
— Вечно ты со своим бу-бу-бу, — огрызнулась я. — Столько времени прошло, а ничего не поменялось.
Мышь высокомерно задрал мордочку и продолжил бубнить менторским тоном:
— Совершенство изменениям не подлежит.
— От скромности ты точно не помрешь, а меня вот голодом на раз-два заморишь! А я, между прочим, молодой и растущий организм!
Бука совсем не по-джентельменски крякнул.
— В какую сторону растущий, Ниэла?
Пока я обдумывала очередной колкий ответ, мышь поспешил с выводами.