Вадим исчез внутри палатки, вломившись в нее, как медведь-шатун. Я хихикнула, живо представив, как оттуда с криками выбегает Старшая мать. Весело было бы! Но нет, тишина.
- Все понял? - услышала я, сунув голову в палатку.
О как! Жених, как нашкодивший первоклассник, который кидался тампонами старшей сестры в гостей, сидел, сложив ноги по-турецки, пристыженно склонив голову перед стоявшей рядом пожилой женщиной с коротко стриженными седыми волосами.
- Здравствуйте, - я улыбнулась ей и тоже склонила голову.
- Добро пожаловать, дитя, - она кивнула и указала на место рядом с Вадимом, -присаживайся.
Я приземлила попу на подушечку и огляделась. Хм, а тут мило. Шары с подсветкой, несколько подносов с закусками и напитками, пахнет кальяном. Можно мне тут остаться на остаток вечера? Если Вадима из палатки выпинать на поиски приключений, вообще станет просто идеально!
Я покосилась на жениха. И куда только хмель делся! Сидит тихий, словно порядочный, того и гляди, руку начнет тянуть, как отличник, если что-то спросят. Наверное, Старшая мать была его наставницей в детстве, мужчины привыкают беспрекословно слушаться тех, кто ими руководил в нежные годики, это на подкорке отпечатывается. Особенно у оборотней.
- Кольцо где? - спросила женщина, строго глядя на Вадима.
- Вот, - он достал и положил на ее вытянутую вперед руку массивный перстень.
- Мама, что ли выбирала? - Старшая мать усмехнулась и села напротив нас.
- Она сказала, Тиффани лучше всего. - Пробормотал жених, кивнув.
- Когда же своей головой начнешь думать, Вадя? - женщина вздохнула.
Потом перевела взгляд на меня и показала кольцо, усыпанное бриллиантами.
- Нравится?
- Нет, - я помотала головой.
- Отдай маме, пусть сама носит этот булыжник, - Старшая мать вернула его Вадиму и сняла со своего безымянного простой золотой ободок с камнем, который был точной копией того, что украшал колье, презентованное Робертом.
Молочно-голубой ромбик. Я загляделась на него, когда колечко легло на мою ладонь.
- А это нравится? - осведомилась женщина.
- Очень!
- Еще бы! - она улыбнулась, и от внешних уголков глаз разбежались милейшие лучики морщинок.
И они ничуть не старили ее, наоборот, очень женщине шли. Уж лучше стареть достойно, как она, а не превращаться в силиконовое чудо пластической хирургии, которое боится улыбаться, как Снежана.
- Его мне муж подарил. Теперь оно твое.
- Простите, не могу. - Я помотала головой. - Оно же дорого вам.
- Бери, не стесняйся, оно счастливое, дочка! Мы ведь с мужем душа в душу без малого пятьдесят лет прожили!
- Но как же...
- Позволь сделать подарок Лунной волчице, Лилия. Это честь для меня.
- Тогда принимаю этот дар, - я кивнула.
Вот только мне он счастья не принесет. Браку с Вадимом не стать счастливым.
- Дайте мне руки, дети, - Старшая мать сжала наши ладони и закрыла глаза.
Ее кожа была шершавой и теплой. Я тоже прикрыла глаза, пользуясь минуткой передышки. В голове было пусто. Ощущение, будто мягко проваливаюсь в сон. Я в безопасности. Такое чувство, что меня прижимают к себе руки Андрея.
Как хорошо! Снова хочу стать жертвой питона из его объятий - когда ребра хрустят, и ощутить тяжесть моего первого мужчины на себе. А еще горячее дыхание, обжигающее шею. Стоны, когда он во мне. Рычание, крики...
Рука внезапно опустела, и я распахнула глаза.
- Встаньте, дети. - Велела Старшая мать. И, когда мы с Вадимом поднялись, посмотрела в мои глаза. - Твоя судьба навсегда переплетена с кровью клана Андреевых, Лунная волчица.
Вот как? Я горько усмехнулась. Незавидная, стало быть, у меня судьба.
- Можно на невесту кольцо одеть? - спросил жених.
- Не ошибись, - прошептала женщина, взяв меня за руку. - Берегись ведьм, детка! - она сама надела на мой безымянный палец свое кольцо.
- Так мы получили благословение? Или как? - встрял Вадим.
- Ты получила благословение Старшей матери клана! - произнесла положенную фразу женщина.
Мы с женихом вышли из палатки и вернулись в дом. Гости обступили нас. Их глаза горели любопытством, как и взгляды четы Андреевых.
- Благословение получено! - заявила я, когда Вадим сжал мою руку.
А уж кого и на что именно благословила Старшая мать, никому знать не нужно. Всему свое время.
Аплодисменты оглушили. Но они резко стихли, когда Вадим встал передо мной на одно колено и громко произнес: