Сериза нахмурилась.
— Откуда ты знаешь?
— Мы общались с ним по этому поводу в последнюю встречу. Для него это просто реальность жизни, — объяснил Уильям. — Он безжалостный ублюдок. Он понимает мои доводы и на моем месте поступил бы точно так же. Он не считает себя злом. В его собственных глазах он делает то же самое, что и я… служит своей стране, как может. Он не сумасшедший, Сериза. Он очень рационален. Это делает его еще более опасным. Что, черт возьми, в этом дневнике? Почему он так сильно его хочет?
Сериза поморщилась и потерла лицо.
— Я пыталась разгадать эту загадку, но не имею ни малейшего представления. Дневник — это ключ ко всему. Лучше бы Сене сгорела в огне. Жаль, что мои родители не стерли ее с лица земли…
Уильям прижал ладонь к ее губам.
— В чем дело? — прошептала она.
— Птицы перестали петь.
ВУР переминался с ноги на ногу. Сколько времени нужно, чтобы потрахаться? Может быть, этот волчий урод романтизирует ее там вином и развлекает поэзией? Вур сосредоточился на трепещущих дубовых ветвях у сарая и взмыл в небо. Его кожаные крылья распахнулись, и Вур, поймав воздушный поток, полетел, собираясь взгромоздиться на дуб.
УИЛЬЯМ скользнул в сторону и бесшумно поднялся. Сериза вскочила на ноги, сунула руку в сено и вытащила меч.
Уильям оскалил зубы. Моя девочка.
Она подошла к стене.
— О, детка! Да! Да! Давай еще! Да!
Крыша заскрипела под тяжестью чьего-то тела. Уильям шлепал по полу, прислушиваясь к скрипу.
— Сильнее, детка! Сильнее!
Крыша треснула. Пернатое тело провалилось в дыру, когти растопырились для убийства. Уильям бросился на спину нападавшего, обхватив его за скользкое горло. Существо захлебнулось, булькая. Сериза сделала выпад, невероятно быстрый, и отступила назад.
Существо упало на колени. Уильям порылся в памяти списка агентов «Руки» с перьями. Вур.
— Когти у него ядовитые.
Лицо Серизы приобрело суровое выражение. Она выглядела как волк, которому угрожают в собственном логове.
— Отпусти его, пожалуйста.
Уильям отпустил захват. Вур, задыхаясь, рухнул на пол. Кровь растеклась по его перьям.
— Больно, правда? — Сериза сделала шаг вперед.
— Даааа, — прохрипел агент «Руки».
— Тебе понадобится много времени, чтобы умереть, и будет все больнее и больнее, пока ты будешь ускользать из этого мира. «Рука» забрала моего отца. Скажи мне, где он, и я покончу с этим немедленно.
Голубые глаза Вура моргнули.
— Не торопись, — сказал ему Уильям.
Он обошел тело и сел на сено. Сериза села рядом с ним. Мгновения пролетали медленно, как холодная патока. Стоны Вура перешли в резкие крики. Они ждали.
Прошла минута.
Другая.
— Касис! — закричал он. — Он в Касисе.
Сериза поднялась с мрачным лицом. Сверкнула вспышка, меч рассек воздух, и дрожащее тело Вура наконец успокоилось.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
ДЖОН наблюдал, как качнулась дверь, когда Паук вышел из недр лаборатории в залитый солнечным светом коридор. Худощавый мужчина заморгал от яркого света и поднял руку, чтобы прикрыть глаза. На сгибе его правой руки находилась толстая кожаная папка. Она привлекла внимание Джона, и он не мог удержаться, чтобы не посмотреть на нее.
— Запах действительно отвратительный, — сказал Паук.
— Простите. Тут уж ничего не поделаешь.
Паук кивнул.
— Пройдись со мной немного.
Они шагали бок о бок по коридору, папка мягко покачивалась в такт плавному шагу Паука.
Джон смотрел на пол, себе под ноги. Папка должна быть полна переведенных заметок, мыслей гениального ума. Чего он только не мог бы сделать, вооружившись этой папкой. От одной мысли о том, что в ней содержится, у Джона закружилась голова. Он переплел пальцы, чтобы не потянуться к ней. Он почти чувствовал подушечками пальцев гладкую кожу.
Работать на Паука было трудно. Он был рассудителен, но только тогда, когда позволяли обстоятельств. Он понимал трудности, но совершенно не поддавался им. И он ожидал невозможных вещей в невозможные сроки.
Джон совершил невозможное. Слияние, причем относительно стабильное, менее чем за месяц. Он хорошо справился, и Паук казался довольным. Однако плод его трудов, приз, лежал запертым в папке на сгибе руки Паука, и Джон знал, что лучше не доверять кажущемуся счастью Паука.
— Мы определили три возможных места, — произнес Паук. — Нам понадобится день или около того, чтобы изучить их и, возможно, еще один день, чтобы извлечь устройство. Я уеду, ох, примерно на неделю.