Дамы в светлых блестящих платьях сливались в группы и текли по залу бесконечным сверкающим потоком, а джентльмены в вечерних костюмах галантно склонялись к их ручкам, затянутым в перчатки, произносили тосты, поднимая бокалы с вином, и от души смеялись в своих мужских компаниях.
Сам дом был типичным жилищем креольского землевладельца – построен из кирпича, с деревянными резными колоннами и широкими изящными галереями. Обстановка дышала изысканной роскошью: восточные ковры, прекрасные картины, скульптуры и гобелены.
Анемон быстро осматривала обстановку, пока шла со Стивеном по парадному вестибюлю. У нее занялся дух от окружавшего ее великолепия. В танцевальном зале они стали ждать своей очереди подойти поздороваться с хозяином дома.
Де Воба стоял во главе людского потока, любезно встречая каждого. Рядом с ним тянулся длинный, покрытый скатертью стол, на котором высился огромный серебряный кубок с шампанским. Слуга наполнял хрустальные бокалы каждого подходившего к столу гостя. Здесь же стояли граненые графины с хересом, мадерой и ликерами и палисандровые ящички с дорогими сигарами.
Распахнутые настежь двери вели в обеденный зал. Анемон увидела длинные столы, покрытые тонкими скатертями и красиво сервированные посудой и столовыми приборами. Кружевные салфетки, серебряные вазы с пышными букетами цветов, изящные дрезденские канделябры с горящими в них свечами – все было великолепно.
Да, Жан-Пьер Де Воба умеет устраивать пышные приемы, подумала Анемон, продвигаясь вперед вместе с гостями. С ее лица не сходила любезная улыбка.
Интересно, он готовит злодейства с таким же размахом? Так же продумывает все до мелочей и умело организует? Должен же в его плане быть хоть какой-то изъян, как едва заметная дырочка в роскошном гобелене, – и этот изъян надо нащупать, найти ради лорда Бромфорда и ради всех них.
В этот момент взгляд Де Воба скользнул по веренице гостей, ожидавших приема, и остановился на ней. В ледяных зеленых глазах вспыхнул огонек. Он улыбнулся, и Анемон вновь ощутила исходящий от него магнетизм, который она уже испытала на себе в опере. Девушка соблазнительно улыбнулась в ответ полными нежными губами.
«Итак, началось», – подумала девушка. Стивен сжал ее руку, давая понять, что заметил и эту легкую перестрелку взглядами, и обмен улыбками.
Вслед за другими гостями они со Стивеном подошли к Де Воба, и сердце Анемон учащенно забилось. Она догадывалась, что он ждал ее и возлагал на этот вечер дерзкие надежды, рассчитывая соблазнить кокетливую молодую жену Стивена Берка.
Значит ли это, что больше на сегодня ничего не готовится и убийство лорда Бромфорда запланировано на другое время? Этого ей не дано знать.
Очевидно было одно: когда они со Стивеном подошли к устроителю бала и Анемон протянула ему руку в перчатке, глаза Де Воба неестественно заблестели. В нем чувствовалось еле сдерживаемое волнение, но что его возбуждало – предстоящая любовная интрижка или убийство почетного гостя?
– Ах, мадам и месье Берк! Я счастлив видеть вас у себя дома! Добро пожаловать, господа!
Француз прижался губами к ее руке. Его оливковое лицо озарилось сверкающей улыбкой.
– Вы сегодня необыкновенно красивы, мэм! – проговорил он тихим страстным голосом.
– Благодарю вас, месье, – отозвалась Анемон, добавив в голос хрипотцы, и игриво взглянула на Де Воба из-под пушистых ресниц. Губы ее дрогнули в дразнящей улыбке. – Я рада побывать у вас в гостях. Очень милый дом и такой восхитительный бал!
Стивен холодно поздоровался с Де Воба.
– Моя жена обожает все французское, – сказал он и, прищурившись, взглянул поверх головы Анемон. – Мне кажется, в новоорлеанском обществе она чувствует себя как дома.
– О да, она слишком утонченная, чтобы наслаждаться американским образом жизни! – Хозяин дома брезгливо сморщил нос. – Французскому бриллианту не место среди пьяниц, подонков и дебоширов, которые составляют добрую часть американского общества, – если можно назвать обществом этот сброд.
– Странно, что вы отделяете себя самого от американского общества, Де Воба. Новый Орлеан сейчас – часть территории Америки, и значит, вы такой же американец, как все эти лодочники, торговцы и колонисты, заселившие Канал-стрит.
– Стивен, – с укором сказала Анемон через плечо, – как ты можешь даже сравнивать месье Де Воба с этими жуткими людьми? Он и все здесь присутствующие – европейцы по происхождению и составляют совершенно другой класс, нежели варвары, наводнившие этот чудесный город!
– Спасибо, мэм, за вашу пылкую защиту, – засмеялся Де Воба.
Он с большим интересом наблюдал за супружеской парой. Как видно, не все между ними ладно. Похоже, Стивена Берка раздражает поведение его жены: он недоволен ее страстным желанием посетить этот бал. Вот и отлично – ему это только на руку.
«Интересно, не вызвала ли ссору моя маленькая приписка на пригласительной карточке?» – не без злорадства подумал француз. Да и в опере Берк не мог не заметить то внимание, которое он, Де Воба, уделял его жене. А она, как истинная француженка, явно не прочь пофлиртовать.
Хочет ли эта красотка выйти за рамки невинного флирта – уже не важно. Все равно она будет его, никуда не денется! Он абсолютно уверен в своей власти над женщинами – особенно над такими веселыми, капризными и впечатлительными молодыми особами, склонными к озорству.
Анемон Берк – идеальная добыча. Ее привлекают его богатство и благородное происхождение, при этом она наверняка возмущена властностью и холодностью мужа. Де Воба знал, как обратить это возмущение себе на пользу, как повести себя с девушкой, очаровать и незаметно увлечь ее в любовную связь, из которой нет обратного хода.
О да, он завладеет ею, и скоро! Какая достойная месть Стивену Берку, расстроившему его планы в отношении невинной Джули! При одной мысли об этом кровь его вскипала от волнения.
Хотя, надо признать, им двигало не только желание отомстить Стивену Берку, вбить клин в его отношения с женой и в конце концов принудить к дуэли – возможно, роковой. Не будь у него личных счетов с ее мужем, он все равно пожелал бы соблазнить эту молодую женщину – просто потому, что она прехорошенькая и ему доставит большое удовольствие с ней переспать. Тот факт, что она жена Стивена Берка, придавал интрижке еще большую прелесть.
Все эти мысли промелькнули в голове Де Воба за несколько секунд, пока он приветствовал стоявшую перед ним молодую пару. Теперь ему предстояло представить их лорду Бромфорду, и Де Воба с трудом подавил самодовольную улыбку.
В одну ночь провернуть сразу два опасных дела: убить лорда Бромфорда и увести жену у Берка, – это было рискованно даже для него. Но именно риск и притягивал Де Воба больше всего на свете. Даже Л’Ариньи не мог отрицать этого.
– Месье и мадам Берк, разрешите представить вам лорда Бромфорда. Лорд Бромфорд гостит в нашем городе и посещает разные развлекательные мероприятия. Вчера вечером он был моим гостем в опере и, надеюсь, остался доволен.
Анемон улыбнулась широкоплечему, крупному англичанину, склонившемуся к ее руке. Это был тот самый человек, которого она видела вчера в ложе Де Воба.
– Добрый вечер, милорд. Очень рада с вами познакомиться! Как вам понравилась вчерашняя постановка? Чудесно, не правда ли? «Сильвейн» – моя любимая опера.
– И моей жены тоже, – сказал лорд Бромфорд, весело сверкнув глазами. У него были тщательно причесанные редеющие седые волосы и полноватые щеки. Он производил впечатление мудрого, уравновешенного человека. Анемон представила, как он ораторствует в парламенте, отстаивая интересы своей партии. Сейчас он разговаривал с ней в той же спокойной, доброжелательной манере. – К сожалению, моя жена не смогла поехать со мной в Америку. Здоровье не позволяет ей много путешествовать, но я уверен, что она, как и я, была бы в восторге от оперы. – Он обернулся к Стивену, и они обменялись рукопожатием. – Добрый вечер, мистер Берк. Вы надолго приехали в Новый Орлеан?