Ханна внимательно осмотрела поверженный аппарат. “Луноход” был сложен по своему конструктивному устройству и наверняка стоил целую кучу денег. Ханна не могла поверить, что такой дорогой и сложный аппарат можно оставить на лунной поверхности навсегда. За ним непременно должны явиться советские солдаты-ремонтники. Значит, нужно дождаться их, захватить русский ракетный корабль и вернуться на Землю, чтобы помочь любимому фюреру и родному Третьему Рейху.
И штандартенфюрер Райхер начала реализовывать свой план. Конечно, в одиночку ей будет сложно справиться с русскими. Для успеха операции нужны помощники, нужны хорошо обученные солдаты.
Ханна устроила рейд по окружающей местности и отловила нескольких местных дев, живущих в тенистых зарослях колдовских деревьев на склонах кратеров. Коллективными усилиями, с помощью словесных угроз и подзатыльников, была пошита полевая униформа будущих “лунных СС”, сооружен плац и начаты занятия по строевой подготовке.
Сердце Ханны радовалось, когда она наблюдала за строевыми занятиями будущих лунных роттенфюреров и гауляйтеров. Дойчланд юбер алес! Лунные просторы скоро станут составной частью Третьего Рейха и утешат разбитое тревогами сердце великого фюрера.
Пожалуй, в насыщенной строевыми смотрами жизни Ханны было только одно неудобство: она не могла снять скафандр. Разшестерять свой колдовской взгляд она научилась, а вот самой распасться на шесть частей... Нет, душевной силы на это не хватало даже у лучшей выпускницы института “Анненербэ”. Поэтому она не могла вдыхать ароматы лунных цветов, мыться в лунных речках и озерах, отвечать взаимностью на любовь лунных парней. Почти два с половиной земных года она провела внутри скафандра, питаясь только хлореллой, растущей в герметически закрытом металлическом ящике!
Но партийный дух мужественной валькирии был как никогда крепок. Она день изо дня готовилась к будущей Великой Битве на лунных просторах.
Вот за этим приятным занятием ее и застал я.
Ужин вместе с обильной добавкой был уже давно съеден, мы выпили на двоих три бутылки коньяка “Арарат” и после первого же тоста “на брудершафт” перешли на “ты”.
- Никанор. Ни-ки-фо-рытч. Майн либер. - к
Ханне почему-то вернулся легкий мекленбуржский акцент и она стала вставлять в русскую речь немецкие выражения. - Я хочу произнесть... Найн! Я хочу сказат тебе один важний весчь.
Ее глаза светились зелеными огоньками. Она придвинулась ко мне вплотную и легонько провела кончиками пальцев по моей щеке. А потом резко приблизила губы к моему уху и горячо прошептала:
- Я хотеть лубить тебя!
Я резко поднялся из своего кресла, одни широким движением привлекая ее к себе и обнимая. Мы замерли, глядя друг другу в глаза.
- Ихь либэ дихь! - тихонько сказала бывший штандартенфюрер СС Ханна Райхер и рухнула в мои объятия.
11
Утром следующего дня Аннушка - так я стал называть Ханну - приняла твердое решение сочетаться со мной гражданским браком. Я особенно не возражал -любовь белокурой валькирии стрелой пронзила мое сердце.
Мы вышли на поверхность Луны и объявили лунному народцу о своем решении. Всеобщему ликованию не было границ, сразу же спонтанно образовался оргкомитет по проведению свадьбы, а Федотыч немедленно вознамерился сделать запись о создании новой семьи в огромной потрепанной книге, которую он притащил из сельской управы. Он пожелал нам с Аннушкой счастья и добра, мы поцеловались стеклами гермошлемов под вопли “Горько!” глазеющей местной публики и поставили свои подписи под кривыми каракулями лунного старосты в книге записи актов гражданского состояния.
- Объявляю вас мужем и женой, - торжественно произнес Федотыч и пальцем смахнул покатившуюся из глаза слезу. - В добрый путь, супруги Дюдюльниковы!
- Какие еще Дюдюльниковы? - встревожено вскинулась Аннушка. Она резко повернулась ко мне:
- Мой ангел, твоя фамилия - Дюдюльников?
- Да, мое Солнышко, - улыбнулся я. - Теперь это и твоя фамилия...
- Ни за что! - отрезала Аннушка и поджала губы:
- Я никогда не буду носить фамилию Дюдюльникова!
- Но почему? - опешил я.