Зайдя внутрь кабинета шефа, нашла там очередное доказательство педантичности этого деспота. Такой невозмутимый, он сидел за своим столом, активно что-то печатая. Осмотревшись и не найдя стульев, про себя хмыкнула.
— Полагаю, мне положено стоять и внимать? — на звук моего голоса его голова дернулась, а глаза впечатались в мои.
— Умница, — саркастично улыбнулся этот говнюк.
— Судя по тому, что я тут, а не в отделе кадров, смею предположить — увольнения не будет?
— И снова в точку, Солнцева.
— Виталю точно ждет сеанс глубокого массажа простаты от дивизиона трансов, — зло пробормотала. — Не люблю ходить вокруг и около. Предпочитаю знать все целиком. Зачем я здесь, если не для увольнения?
— Вы читали контракт? То, что обычно пишут между строк и мелким шрифтом, — он откинулся на спинку кресла, отодвинув от себя мак. Руки легли на подлокотники, пальцы неторопливо забарабанили по коже.
— Это то, где прописана огромная компенсация в энное количество ноликов? Признаюсь, чтиво — огонь. Гиперион ничем не отличается от тех корпораций, где я имела честь работать. Нагнуть и жестко трахнуть в случае непослушания — ваше кредо? — иронично улыбнулась, сложив руки на груди.
— Не думаю, что Вы обладаете такими средствами.
— Думать вообще вредно, шеф. Ох… Жарковато стало. Это шантаж, господин начальник?
— Это констатация факта, только и всего.
— Заканчивайте ментальную прелюдию, и переходите к делу. То, что увольнения не будет — уже понятно. Не то, чтобы я не могла выплатить неустойку, но… — подошла ближе к столу, положив ладони на его поверхность и подалась немного вперед. — Меня посещали такие мысли, не спорю. Но реакция людей, окружающих меня, подтолкнула меня на то, от чего отказаться просто невозможно. Обожаю нести хаос.
— Полгода и подчинение правилам — все просто.
— Вы такой серьезный, шеф, — стол был весьма большим, поэтому я с легкостью запрыгнула на его край и села в позе лотоса. Не подумайте — это не наглость и не сумасшествие. Это отчетливая уверенность, что они во мне нуждались больше, чем я в них. Ох, и да. Это его “постойте, пока я посверлю вас проницательным взглядом”. Пускай засунет его в свою очаровательную задницу — нет стульев, ну и мы не аристократы. На столе тоже удобненько.
Сказать, что он разозлился — это преуменьшить размер проблемы величиной с планету. Взгляд стал острее и жестче, брови нахмурились, а пальцы сжали кресло, что отчетливо послышался его хруст. Ал всегда говорил мне, что я — редкая заноза в заднице. Сейчас я просто поддерживаю имидж.
Не уверена, чем закончилось бы наше противостояние взглядами, если бы нас не прервали. Уверенный стук в дверь, и на пороге показалась Олеся. Увидев происходящее, она резко стушевалась и, покраснев, начала что-то бубнить себе под нос.
— Олеся Владимировна! Присоединяйтесь, — весело махнула ей рукой.
— Адам Богданович, там к Вам Анна Борисовна пришла, — девушка собралась и громко произнесла, при этом продолжая смотреть в пол. — Что ей сказать?
Расстояние между нами было большим, и все сказанное чуть тише не было бы слышно зашедшему. Переведя взгляд с девушки, снова наткнулась на сверлящие меня глаза цвета шоколада.
— Адам… — тише произнесла. — Богданович. Красивое у Вас имя, шеф. Серьезное, — весело ему подмигнула, заметив, как он тяжело вздохнул. И добавила уже громче, спрыгнув со стола, — полгода. Я согласна, думаю, что мы поможем друг другу. С правилами все намного хуже — у меня с ними взаимная неприязнь. Буду нужна — Вы знаете, где меня искать. Ох, и… Стулья — весьма важный компонент беседы. Подумаете об этом, Адааам Богданович, — я проворно достигла дверей, протиснувшись между ними и Олесей. Оглушающая тишина и сгущающаяся аура позади меня говорила мне делать ноги как можно быстрее. А-то кто их там знает этих педантов! Поди там внутри черти загорают, попивая секс на пляже.
В холле почувствовала на себе взгляд и сразу нашла причину. Ею оказалась высокая ухоженная девушка — этакая жертва рук пластических хирургов. Но рук умелых, надо сказать! Нос аккуратный, губы чуть пухлые, словно накануне они получили тысячу страстных поцелуев, идеальный третий размер выглядывал из треугольного разреза темно-голубого облегающего платья известного модельера. Босоножки на высоком каблуке подчеркивали загорелую кожу, русые волосы чуть ниже плеч каскадом ниспадали на спину волосок волоску. Все бы ничего в этой куколке, но ее взгляд! Холодные и злые серые глаза врезались, словно осколки в кожу. Что было весьма странным, ведь ее я видела впервые. Странно ощущать такую леденящую ненависть от того, с кем была незнакома. Вот кому стоит пообщаться с психологом. Учитывая ее агрессию и то, что лично не была с ней знакома, я отвернулась и пошла к дверям лифта. Уже внутри откинулась на дальнюю стену и прикрыла глаза. День выдался напряженным, и усталость накатывала. Улыбка тронула мои губы. И все же в этом хаосе было кое-что, что заинтересовало меня. Возможно все-таки Вит был прав — мы сможем помочь друг другу.
***
— Кто это? — Аня фурией влетела в кабинет, оттолкнув секретаря.
— Лесь, два кофе, — Олеся тактично кивнув, вышла, оставив их наедине. Адам, переваривая произошедшее, встал и прошел к белоснежному дивану. — Снизь тон, Аня. Переигрываешь.
Николаева Анна Борисовна была девушкой видной — не без помощи квалифицированных хирургов, на что Адаму было плевать. Являясь дочерью влиятельного бизнесмена, она была хорошей партией для любого крупного игрока на арене. Из минусов — навязчивость и глупость. Но для картинок в глянце она подходила как-никак лучше. Их “отношения” развивались в течении последних шести месяцев, за которые мужчина попросту от нее устал. Он не был ангелом — череда любовниц за его спиной хорошо это подтверждала. Адам расставил все точки над “и” в самом начале их романа, но девушка упорно не хотела их замечать. Мужчина чувствовал, что скоро этим отношениям придет конец. Удобство часто сменялось раздражением, а это было недопустимо.
Адам сел на диван, кивком головы указывая девушке на ее место. Та быстро присела напротив него на мягкое кресло, закинув ногу на ногу, соблазнительно выпячивая при этом грудь. Картинно надула губы, вызывая только одно чувство — раздражение. Он невольно сравнил ее с той, что гордо и расслабленно восседала на краю его стола недавно с вызовом в глазах. Разница колоссальная, как ни крути.
— Что хотела? — грубо спросил, не обращая внимания на ее вид.
— Адяя, — заскулила она. — Кто эта девушка?
— Хренадя. Еще раз так назовешь, и мы попрощаемся тут же.
— Прости, не сдержалась. Я скучала, милый. Завтра вечером благотворительный прием, и мне хотелось бы узнать о наших планах, — мда… переобуваться она умеет четко — этого не отнять.
— У меня нет на них времени, ты же знаешь. Если это все, то можешь идти, — аккуратный стук в дверь деликатно прервал их разговор, и на пороге появилась Олеся с небольшим подносом в руках. Ловко расставив чашки с кофе и угощения к ним, она бесшумно ретировалась из кабинета, оставляя их наедине вновь.
— Но там будут все! И ты обещал, что мы пойдем. Тем более ты пожертвовал на аукцион несколько лотов, — она перекочевала на место рядом с ним, переместив пальцы на его бедра. Легкими массирующими движениями начала поглаживать, ловя его взгляд.
— Точно, — тяжело вздохнул, вспомнив об этом. Совсем забыл про них! Работа перекрывало все вне, то иногда создавало трудности. — Ты только за этим приходила?
— Нет, — картинно облизнулась. — Хотела сделать тебе сюрприз.
Секунда — и она стояла на коленях между его ног, продолжая массировать внутреннюю поверхность его бедер, подбираясь выше к самому главному. Взгляд скучающе проехался по девушке, которая прильнула губами к его члену. Одинаковые пустышки, годные только на одноразовую поездку. Этой повезло больше — рожденная в приличной семье, она имела хоть какие-то перспективы. Адам прикрыл глаза, пытаясь отдаться только желаниям тела. Почему бы и нет? Организм требовал разрядки хоть в каком-то виде, и Аня с радостью была голова ему в этом помочь.