Надо ли говорить, что когда Го Юй закончил Всепобеждающий университет, он знал о трубах и сантехнике ровно столько же, как когда поступил туда?
Но теперь ему было уже совершенно всё равно.
Всё. Равно. Навсегда.
Вечерний город
Итак, какой же он – Китай?
Длиннолистые плакучие ивы прикоснувшись, срослись со своим отражением в тёмно-зеленоватых тихих каналах и прудах. В любом водоёме здесь водятся огромные красные рыбы. Они прячутся обычно под камешками или в тени берегов, но стоит кинуть что-нибудь в воду и из глубины зеленоватой трясины выныривают одна за другой их большеглазые морды, причём сначала высовываются рыбы поменьше, а под конец выпрыгивают уж и вовсе гигантские красные рыбы в зелёной воде – появление их как танец – медленно – одна за другой они плавно, как будто скользя по колесу, выныривают в зону видимости и исчезают опять.
Ярко оранжевые мандарины, белоснежный чеснок и узловатый имбирь навалены горами на стареньких деревянных телегах, стоящих здесь повсюду, где только ступает нога человека, а ступает она везде.
Узкие бесконечные, спокойные каналы с зеленоватой водой.
Специальные дорожки для велосипедов, мотоциклов и прочих разнообразных, зачастую самодельных транспортных средств, которых тут тысячи… Хризантемы, нежнейших оттенков – большие, лохматые, совсем крошечные, растущие кустиками и поодиночке, в ржавых вёдрах, старых дырявых тазах и оббитых глиняных горшках, и в белоснежных фарфоровых вазах, с синими иероглифами на пузатых боках…
Красные фонари, на которых нарисованы местные поэты. Они зажигаются по вечерам, их раскачивает ветер в квартале старых одноэтажных домов с черепичными крышами, загнутыми по краям.
Тихий, маленький четырёхмиллионный городишко… Магазины закрываются в восемь вечера, а автобусы перестают ходить в шесть, к десяти вечера уже не остаётся на улицах ни души, а в одиннадцать все окна в домах и даже в общежитии уже темные…
Но и здесь, оказывается, есть вечерняя жизнь! Да ещё какая! Однажды нам с дочкой до смерти надоело гулять по кампусу, где живут преподаватели и студенты нашего университета, обычному типовому казарменно-безликому кварталу, построенному без любви и выдумки, без тени истории – ещё хуже, пожалуй, Медведково или Купчино. И мы решили рвануть в город. На одном из последних автобусов.
Уже смеркалось. Как всегда по вечерам, автобуса пришлось ждать долго. Но он пришёл. Полуосвещённый, магнитофонная запись съехала, из-за чего бодрый дикторский голос объявляет по-английски остановки, но только на одну позже. Слегка запаздывая, произносит название предыдущей, только что проеханной остановки, радостно выдавая её за следующую. Но мы-то уже тёртые калачи – нас так просто не собьешь со следа, и мы направляемся навстречу хоть чему-нибудь новому: в длинный парк на берегу реки.
Днём и утром это прекрасный парк, но сейчас, когда мы подъехали к нему, оказалось, что он погружён во тьму. И я пожалела напрасно потраченного времени и улетучившейся мимолетной надежды.
Однако при ближайшем рассмотрении выяснилось, что все было вовсе не зря. Пока мы входили в парк, уже дали освещение. Это всего лишь некоторое китайское торможение. А может быть, партия назначила одно строго определённое время, в которое по всей стране должны зажигаться фонари. То, что в некоторых местах темнеет немного раньше, никакого значения не имеет. Время же у них, например, одно на всю гигантскую страну.
И то верно: увиденное точно стоило того, чтобы немного подождать в темноте. Под вечерним чернеющим небом медленно течёт длинная река. Через неё перекинуто огромное количество мостов, только в зоне видимости их три. От реки в разные стороны разбегаются рукава-ответвления, и через них тоже мосты. По берегам реки – аллеи с деревьями.
И вот в один миг всё-всё: и мосты, и деревья, и сами берега – со стороны воды, под самыми перилами – всё это начинает сверкать и переливаться разноцветными лампочками.
Подсвечено почти каждое дерево, а в ветвях спрятаны лампочки в форме капель. Они бегут быстро–быстро, и от этого вправду кажется, что деревья плачут светящимися слезами. Остальные цвета: красный, синий, жёлто-золотистый, синий, малиновый, зелёный – перетекают один в другой с интервалом примерно минуты в три. У дочки глаза стали огромные-огромные. И она затихла. Очень ей нравятся такие зрелища.