— Патрик, так в чем проблема? — спросил Кейн. О'Рурк тяжело вздохнул, словно освобождаясь от величайшего внутреннего напряжения.
— В Денвере, — ответил он и заерзал в своем кресле. Кейн коротко рассмеялся.
— Если вы приехали, чтобы попросить меня стереть его с лица земли, то, думаю, правительство этого не одобрит. Они еще о шестьдесят третьем купили там прииски, которые чеканили золотые десятидолларовые монеты более высокого качества, чем государственные.
— Я знаю об этом, — пробормотал Патрик. — Я занимался перевозкой монет и золотого песка с этих приисков еще до того, как их купило правительство.
— Тогда вы знаете, что я не могу согласиться на разрушение города, — рассмеялся Кейн.
Если Кейн умел держать себя в руках и мог обсуждать дела, забыв о собственных переживаниях, то Патрик явно не обладал такой способностью. Он был сильно обеспокоен, что отчетливо проявлялось в его тоне и выражении лица.
— Город трогать не нужно, — сказал Патрик без тени улыбки, — но это не относится к тем негодяям, которые нападают на мои экипажи. Они досаждают мне уже почти полгода, с тех пор как я занялся, перевозкой золота в Денвер. Один из них называет себя Громилой. Он в одиночку грабит мои экипажи и оставляет на месте преступления насмешливые записки, которые выводят меня из себя. Но если бы дело было только в нем! Есть еще целая банда, которая нападает на пассажиров и моих охранников. Проблема усугубляемся тем, что закон в этих местах обеспечивается очень небольшим количеством людей. Я обращался в агентство «Роки-Маунтин», но у них и без меня полно работы. Они сказали, что не могут быть везде одновременно. Бандиты в наших местах так и кишат, а честные горожане не знают, что с ними делать. Город требует основательной чистки от всякого сброда.
Патрик тяжело вздохнул и продолжил:
— Мне нужен человек, который сможет приехать в Денвер, не вызывая лишних подозрений. А так как вы всегда отказываетесь фотографироваться и скрываете ваше имя, то легко проникнете в такие места, куда другим детективам вход закрыт. Вы — именно то, что мне нужно! — патетически воскликнул он.
Кейн остался равнодушен к лестному комплименту.
— В какую сумму обходятся вашей компании эти бандиты? — заинтересованно спросил он.
— Четыре тысячи долларов за полгода, не считая наличности, похищенной непосредственно из конторы! — раздраженно пробормотал Патрик. — К сожалению, это только половина проблемы.
Кейн удивленно поднял одну бровь. Еще ни разу он не видел ирландца в таком плохом настроении.
— Патрик, так что же беспокоит вас на самом деле? — спросил он.
Этот простой вопрос, казалось, лишил бизнесмена остатков самообладания. Он вскочил с кресла и начал метаться по кабинету с грациозностью раненого слона.
— Это моя дочь! — выпалил он, запуская обе пятерни в свои огненно-рыжие волосы. — Я совершил величайшую ошибку, когда разрешил Дарси участвовать в моих делах после смерти жены. Мне казалось, что дело отвлечет ее от переживаний. Должен признаться, я баловал ее сверх всякой меры. Я послал ее в лучшую школу в Филадельфии, а потом по ее требованию дал ей чисто мужскую должность в своей фирме. Но два года назад она вдруг начала проявлять невиданную активность. Бог свидетель, эта девчонка работает больше чем я сам!
Немного успокоившись и выпустив пар, Патрик плюхнулся обратно в кресло и продолжил:
— Моя контора в Денвере приносила меньше дохода; чем любая другая, и тогда Дарси, чтобы доказать всем, что разбирается в бизнесе не хуже любого мужчины, попросила отправить ее туда. Она хотела сама наладить дала. Когда я отказал, она без спросу собрата вещи и уехала в Денвер. Беда даже не в том, что она взвалила на себя непосильную задачу. Это город, в котором полно разбойников и убийц всех мастей. Вот почему я хочу, чтобы вы вернули ее домой. — Его последние слова прозвучали как стоя.
Итак, Патрик О'Рурк, преуспевающий бизнесмен, умеющий с честью выходить из самых затруднительных ситуаций, выбит из седла женщиной. Разве не прав он, утверждая, что эти бестии являются корнем всех зол? «Нет, — подумал Кейн с горькой усмешкой, — они не корень, а многочисленные ветви на дерене зла».
— Значит, вы предлагаете мне семь тысяч долларов за то, чтобы я разобрался с грабителями и уговорил вашу дочь вернуться домой, — подытожил Кейн.
— Уговорил? — почти удивленно фыркнул Патрик. — Дарси невозможно уговорить. Моя дочь упряма как ослица, скажу я вам, хотя признаваться в этом мне довольно неприятно. Чтобы вернуть ее к родному очагу, понадобится нечто большее, чем просто уговоры.
Было нетрудно догадаться, от кого юная Дарси унаследовала такой упрямым характер. Кейн смотрел на отца и живо представляя себе дочь. От этого образа у него пробежал мороз по коже. «Ну и уродина, — подумал он, — ведь Патрика нельзя назвать даже симпатичным». Он казался слишком толстым, черты его лица — грубыми и неправильными. Но Патрик О'Рурк обладал способностью отстаивать свои идеи хоть перед Богом, хоть перед чертом.
Его бизнес начался с того, что он взял кредит для покупки трех почтовых карет. К ним он добавил постройку нескольких почтовых станций и организовал хорошо налаженную сеть доставки почты, перевозки золота и пассажиров.
Этот неутомимый ирландец сколотил целую империю. Его экипажи курсировали по Канзасу, Небраске, Колорадо, Аризоне и Калифорнии. Воистину Патрик умел делать деньги!
Когда правительство объявило конкурс на контракт по почтовым перевозкам, Патрик растолкал всех конкурентов и заполучил его. Если компания О'Рурка обещала доставить груз к определенной дате, она всегда выполняла свои обязательства. И Дарси О'Рурк стала одним из кирпичиков, на которых держалась компания ее отца.
Кейн отвлекся от своих размышлений и внимательно посмотрел на сидящего перед ним Патрика.
— Вы хотите сказать, что мне нужно вернуть вашу дочь силой? — спросил он.
— Нет, это не пойдет, — ответил Патрик. — Если привезти ее в Луизиану против ее воли, то это только укрепит ее желание вернуться в Денвер и завершить начатое.
— Тогда что же вы предлагаете? — удивился Кейн.
Патрик в отчаянии заломил руки.
— Понятия не имею, как обуздать эту непослушную девчонку! Воспитай я ее, как положено, она и не думала бы отправляться в Денвер. И я не опытный детектив, который способен на то, что другим не под силу. Господи, я совершенно не представляю, что делать! Я даже написал ей письмо, в котором умолял вернуться домой, пока она не попала в какую-нибудь беду. Но это совершенно не помогло.
Он пристально посмотрел на Кейна своими маленькими зелеными глазками.
— Мне не важно, каким именно образом вы заставите ее вернуться ко мне. Если для этого придется похитить ее и запугать до смерти, не возражаю.
— Похитить ее? — изумленно воскликнул Кейн. — Вам не кажется, что это уж слишком?
— Вы не знаете мою дочь, — ответил Патрик. — Она собралась доказать мне и всему миру, что может справиться с любым делом. И ради этого она пойдет на все, даже на открытую Схватку с бандитами.
Кейн понимал, что Патрика гораздо больше беспокоит возвращение дочери, чем нападения на его экипажи, и более чем щедрое вознаграждение в семь тысяч долларов было красноречивым тому свидетельством.
— Возвращение блудных дочерей не мой профиль, — сказал Кейн. — Хочу вам напомнить, что обычно я выполняю секретные задания правительства или министерства финансов.
— Восемь тысяч, — решительно заявил Патрик. — Это же моя единственная дочь и наследница! Неужели вы думаете, что я строил компанию только ради собственного удовольствия?
Он снова вскочил с кресла.
— Думаю, меня способен понять только человек, у которого тоже есть дочь. То, что я испытываю, сводит меня с ума. Из-за своего упрямства она может угодить в любую передрягу. Не знаю, честное слово, не знаю, чего она добивается, но я искренне люблю ее и беспокоюсь о ней каждое мгновение!
Кейн оставался в нерешительности. Он не имел никакого желания заниматься этим делом. В Денвере было несколько довольно опытных детективов, которые вполне могли помочь Патрику. Кроме того, после предательства Мелани ему совершенно не хотелось иметь дело с женщинами, особенно с похожими на Патрика О'Рурка. И уж тем более ему претила мысль о похищении, хотя все женщины на земле заслуживали того, чтобы их похитили и отправили на край света до самого Судного дня. Единственное, на что они годились, по мнению Кейна, так это удовлетворять физические потребности мужчин.