Уже по походке девушки Кейн догадался, что она задумала. Она достаточно умна и хитра, чтобы отомстить ему за его обман. Но он тоже умеет играть в игры. Время покажет, кто из них самый хладнокровный. Он заставит Дарси взглянуть в лицо ее собственным чувствам, и она уже не сможет отрицать существование той связи, которая соединяет их в одно целое.
Кейн почувствовал, как она задрожала, когда его губы запорхали у ее раскрытого рта. Воспользовавшись этой минутной слабостью, он провел руками по вырезу ее платья. Его большие пальцы начали ласкать ее соски, мгновенно отвердевшие под тонкой тканью.
Дарси уже не могла разобрать, кто из них подвергается проверке. Она хотела использовать этот вызов, чтобы преподать Кейну урок, но это она, а не он, уже начала сгорать от желания. Ее тело попало в капкан исходившего от него вожделения, и ей уже не удавалось сосредоточиться на своей цели, так как все ее естество требовало, чтобы он не прекращал свои возбуждающие ласки.
Но Дарси не привыкла отступать! Она расстегнула его рубашку, и ее пальцы заскользили по его рельефной груди. Он сам научил ее искусству соблазна. Она знала все чувствительные участки его тела, знала, как нужно целовать его, чтобы разжечь в нем страсть.
Призвав на помощь всю свою изобретательность, она придумывала все новые и новые обольстительные приемы, превращавшиеся для Кейна в томительную пытку. Ее пальцы ласкали его твердые плоские соски, а губы жгли огнем бронзовую кожу его живота.
Только теперь Кейн помял, какой опытной любовницей стала Дарси с тех пор, как он впервые показал ей силу настоящей страсти.
— Хочешь чего-то более серьезного? — спросил Кейн, увидев блуждающую улыбку на лице Дарси.
— Чем серьезнее, тем лучше, — уверила его она. — Вы же любите серьезные игры, мистер Детектив?
Вслед за этим рука Дарси проникла за пояс его брюк, и Кейн почувствовал, что ему не хватает воздуха. Он наклонился, чтобы покрыть поцелуями ее шею. Ему повезло, что на этот раз она не надела один из своих чопорных нарядов с несметным количеством пуговиц: у него просто не хватило бы терпения возиться с ними, чтобы добраться до ее соблазнительного тела.
Кейн легонько потянул вниз один из рукавов и в мгновение ока обнажил ее грудь. Его губы припали к ее соскам, и Дарси застонала в ответ. Этот стон звучал как приглашение. В какой-то момент ни Кейн, ни Дарси уже не помнили, что сражались друг с другом. То, что начиналось как противостояние, превратилось в дикую, безудержную страсть. Они срывали друг с друга одежду, не в силах больше ждать возможности насладиться взаимным чувством. Их поцелуи становились все более долгими, а прикосновения все более требовательными.
Дарси не помнила, как и когда они оказались на ее кровати. Они ласкали друг друга так, словно уже много месяцев не имели этой возможности.
Страсть вырвалась из-под контроля. Дарси жаждала только удовлетворения своего все возрастающего желания, и ни одна другая мысль не могла пробиться сквозь вязкий туман вожделения. Она превратилась в ненасытное создание, голод которого мог утолить только Кейн. И он щедро одаривал ее своими поцелуями, но это лишь распаляло ее страсть, пока та не поглотила их обоих.
Дарси наслаждалась тем, что ее чувства передавались Кейну, а он возвращал их обратно, усиливая и обостряя их взаимное влечение. Она убедилась в силе этого влечения, когда увидела знакомый блеск в его глазах. Его язык проник в ее рот, имитируя то, что должно было случиться несколькими мгновениями позже. Когда Кейи развел в стороны ее колени, Дарси с готовностью подняла бедра, изнывая от желания ощутить его в себе.
Их тела двигались в едином яростном ритме, одна волна сводящих с ума ощущений сменяла другую. И вот они уже приникли друг к другу, когда цунами наслаждения поглотило их тела и мысли.
Когда пелена возбуждения упала с глаз Дарси, едва сдерживаемые рыдания лишили ее дыхания. Она ничего не добилась, приняв вызов Кейна. Это была очередная уловка, чтобы заманить ее в постель и утолить его похоть. Например, она надеялась переиграть его! Ей не хватало его опыта, и в искусстве обольщения он навсегда останется мастером, а она всего-навсего ученицей.
Дарси хотела дать ему лишь прощальный поцелуй, который поставил бы этого красавца на колени, но никак не уложил их обоих в постель! Господи, неужели у нее не осталось ни капли гордости? Она опять послужила ему заменой той женщины, которую он действительно любил и желал.
— Ты получил что хотел, а теперь дай мне встать, — твердо сказала Дарси.
Кейн все еще лежал на ней и не собирался ее отпускать. Тогда она вцепилась в волосы на его груди и потянула что есть силы.
— Дарси, черт!.. — воскликнул Кейн от боли.
Стоило ему немного подвинуться, и девушка тут же соскочила с кровати и бросилась подбирать разбросанную по полу одежду. Она судорожно пыталась придумать, как спасти положение и обратить ситуацию в свою пользу. Она решила на время забыть о своем сердце и попробовать восстановить попранную гордость.
— Вот видишь, я тоже умею притворяться не тем, кем являюсь на самом деле, — заявила она. Дарси хотела причинить Кейну ту же боль, от которой страдала сама. — Я даже могу делать вид, что испытываю несуществующие чувства. Только что я доказала себе, что прошла испытание и способна изображать любовь рал и получения плотских удовольствий. Ты хорошо обучил меня, Кейн, и теперь я стала такой же бесчувственной, как ты.
Ее слова вонзались в его душу, словно ядовитые стрелы.
— Так ты считаешь то, что случилось, простым испытанием? — спросил он, стискивая зубы.
Ему показалось, что Дарси начала понемногу оттаивать, но, черт побери, она явно вознамерилась все испортить. Увы, она была еще очень молода и не знала, что подобная страсть встречается весьма редко.
— Да, это всего лишь испытание, — подтвердила она, натягивая платье. — Неужели ты думал, что после всего, что я испытала по твоей милости, я смогу простить тебя? Или ты рассчитывал перебить мой гнев своей любовью?
Она не ждала, что он ответит, и продолжала, все больше повышая голос:
— Нет, у тебя ничего не получилось. Если мужчина может соблазнить женщину, а потом оставить ее и уйти без малейших переживаний, то женщина тоже на это способна. В моей постели скоро окажется другой мужчина, могу поспорить на твой чек в десять тысяч долларов!
Конечно же, она лгала, Дарси не допускала и мысли о том, что позволит кому-то дотрагиваться до нее гак же, как это сделал Ксйн. Она всегда будет заниматься любовью с этим чернобровым обманщиком, даже отдаваясь другому мужчине.
— Остановись хотя бы на минуту! — воскликнул Кейн, поднимаясь с кровати совершенно обнаженный. — Это я научил тебя всему, что ты знаешь о страсти. Ты принадлежишь мне, и…
— Принадлежу? — Дарси не могла упустить возможность поймать его на неправильном выборе слов. — Где ты видишь твои инициалы на моей коже? Да я скорее умру, чем отдам свое сердце такому лживому мерзавцу, как ты. За десять тысяч долларов я сделаю вид, что люблю кого угодно, хоть Патта Меткафа. По крайней мере он будет честным и преданным, не то что ты!
— Патт не сможет дать тебе удовлетворения, и ты это знаешь, — сказал Кейн, чувствуя, что ревность уже пустила глубокие корни в его душе.
— Тогда я найду того, кто сможет, — не унималась Дарси. — Должен же на этом континенте быть хоть один настоящий мужчина.
Кейн совсем не так представлял себе примирение с Дарси. Он намеревался извиниться перед ней за похищение, рассказать о своих чувствах и объяснить, что не притворялся, когда говорил о любви. Но из этого ничего не вышло. Она навязывала ему одну ссору за другой, пока он тоже не начал злиться.
— Я хочу сказать тебе одну вещь, и ты ее выслушаешь, черт побери! — закричал Кейн.
Он потянулся, чтобы взять ее за руку, но Дарси увернулась, схватила в охапку его одежду и выскочила за дверь, Кейн оказался перед выбором: броситься за ней о чем мать родила или остаться.
— Дарси, вернись! — крикнул Кейн, выглядывая в коридор.
Девушка шла не оборачиваясь. Отойдя от комнаты на порядочное расстояние, она бросила одежду на пол и вытерла об нее ноги. Ей хотелось, чтобы Кейн почувствовал себя таким же оскорбленным и разъяренным, как она.