Среди плоских гор заметно выделяется конусообразная, со срезанной маковкой вершина Лонгонот — потухший вулкан. Вот такие, уже успокоившиеся вулканы — они столь же характерная черта Восточно-Африканской зоны разломов, как и впадины и плоскогорья типа Кикуйю. К ним, к вулканам, относятся и Килиманджаро, и гора Кения, давшая название стране (в переводе «белая гора»), и Элгон, и другие вершины размером поменьше…
Много лет назад я в течение двух полевых сезонов ездил по гигантской гирлянде сбросовых рифтовых долин или, точнее, котловин, которые протягиваются у нас в Восточной Сибири от монгольского озера Хубсугул до Байкала, включая его заполненную водой впадину… Мондинская котловина, Мойготская, Тункинская, Торская.
Похожа ли африканская зона разломов на сибирскую хотя бы внешне?
В Тункинской впадине — это общее название для всех котловин — круче поднимаются хребты над плоским дном, они выше и остро заточены. Деревья не рассеяны поодиночке, а чаще всего собраны в кучки-колки. И нет там одиноких гордых вулканов…
Итак, еще один неповторимый уголок земного шара — Рифт-Валли…
Убежавшие вниз по дороге теперь медленно возвращаются к микробасу. Вамбуа предлагает поехать им навстречу, и я занимаю свое место у окна.
К днищу Рифт-Валли дорога скатывается круто и, словно переломившись, упирается в его буровато-желтую поверхность. Несколько оборотов колеса — и вы переноситесь в другой мир — плоский сухой и солнечный мир, ничуть не похожий на туманные лесистые склоны с прорубленными в них шоссе.
Вамбуа оказался прав — солнце палит вовсю, и небо выгорело, как трава. Только мелколистные зонтичные акации переносят жар солнечных лучей, и еще его переносят огромные канделябровидные, похожие на многоствольные кактусы молочаи. Я упоминал один из них при описании аэропорта Эмбакаси, но здесь молочаев — их точное название эвфорбия абиссинская множество, и они придают совершенно особый вид пейзажу, заставляя вспомнить — по картинкам, к сожалению — Мексику с ее гигантскими кактусами на пустынных нагорьях…
Здесь, в Рифт-Валли, не так пустынно, здесь лучше пастбища и больше корма для скота и зверья, и на пастбищах пасутся коровы, пасутся зебры и антилопы, бредут, толкаясь, овцы… И растет кукуруза, завезенная сюда с родины похожих на молочаи кактусов. Зеленеют редкие чайные плантации. Колосятся пшеница, ячмень.
А вот новый штрих, с которым мы еще не сталкивались так близко: в двух шагах от шоссе — ограждение. Нет, не высоченный забор — просто на колышках натянуты две проволочки, и даже не колючие — гладкие. Но все равно, это уже частное владение, и не просто частное, а владение английских поселенцев, английских фермеров. Ограждение совсем не грозное, его проще простого перешагнуть, но совсем не просто будет потом доказать, что не нанесли вы ущерба частнособственническим интересам землевладельцев… И так — по обе стороны шоссе, и так — на протяжении десятков и десятков километров, почти без перерыва. Меняются только фамилии хозяев земли.
И те зебры, антилопы и газели, что бродят за оградой из двух проволочек, — они тоже уже по этой самой причине частная собственность, и вдоль дороги часто попадаются таблички: «Владение такого-то. Охотиться запрещено!»
Англичане закрепились в Кении примерно в 1886 году, когда они договорились с немцами о зонах влияния в Восточной Африке, а в 1902 году они издали закон, по которому европейцам разрешалось на льготных условиях приобретать земельные участки размером до 400, а иногда и более, гектаров.
Кенийцев англичане оттеснили в резерваты, но поскольку европейцы нуждались в рабочих руках, то англичане придумали сложную систему контрактаций, трудовых мобилизаций и т. д. и т. п.
Селились англичане в наиболее благоприятных в климатическом отношении районах, на самых плодородных землях. В частности, они облюбовали центральную часть Кении, нагорье с отличным климатом, которое вошло в литературу как «Белое нагорье».
А Вамбуа сказал нам:
— Только европейцы так называют его, а по-нашему оно — «Нанни», холмы.
…Мелькнул и исчез белый карьер с белесой пыльной дымкой над ним — в Рифт-Валли находится одно из крупнейших в мире месторождений диатомита, и здесь его добывают.
Не останавливаясь, проскочили городок Найваша и полюбовались издали плоским озером того же названия.
Перед Накуру появились плантации агавы — сизаля, грубое волокно которого под таким же наименованием — сизаль — идет на морские канаты, на прочные веревки… Сизаль завезли в Танганьику из Мексики в конце прошлого века, а через несколько лет сизаль появился и в Кении… Оставленные на семена растения уже выбросили над розеткой плотных, толстых листьев трехметровые стрелки с горизонтально расположенными соцветиями, и по общему абрису стрелы сизаля напомнили мне миниатюрные араукарии…