— Ну что ж, девушка, вы просто спасли его. Еще чуть-чуть, и я бы ничего не смог гарантировать.
— Как он? — обеспокоенно очнулась от забытья Лера.
— Сейчас нормально, — успокоил врач, — спит как дитя. Но вот что странно: такое состояние возникает обычно на фоне каких-то выраженных проблем с сердцем: пороков или серьезных заболеваний, но у него на первый взгляд все было в порядке. Не нахожу объяснений, почему это с ним произошло… Надо проводить полное обследование. А вот с иммунитетом у него точно беда. Он что, часто болел в последнее время?
— Да нет вроде бы. Спортом даже занимался… Быть может, работал много?
— Странно все это, очень странно… Когда его привезли, он все время от кого-то отбивался, вел себя очень агрессивно. И звал какую-то Леру…
— Это я…
— Вы его жена?
— А можно на него посмотреть? — Лера вопросительно посмотрела на врача.
— Можно, только тихо. Проводи ее, — кивнул доктор медсестре.
Через стекло было видно, что в палате горит тусклый голубоватый ночной свет. Лицо Станислава в этом свете показалось Лере особенно бледным. Ей снова стало зябко.
— Господи, да вы вся дрожите! — тихо сказала медсестра.
— Это ерунда! — Лера не могла оторвать взгляда от лица Станислава. Оно казалось ей неживым. Но вдруг он повернул голову и, приоткрыв глаза, посмотрел на нее… Слава богу!
— Пойдемте, пойдемте, — позвала Леру медсестра, — ему сейчас нужен полный покой. Пусть спит. А вам на самом деле лучше поехать домой.
Лера чихнула несколько раз подряд и хлюпнула носом. Ее знобило.
— Да, пожалуй…
— Вот тут как раз Сережа, врач, на вызов едет. Он вас подвезет. Вам куда?
— На «Парк культуры»… — Лера не решилась без разрешения Вознесенского вернуться в его квартиру и собралась в общежитие.
— Вот и хорошо! Отдохнете, поспите — звоните. Моя сменщица Лиза вам все расскажет.
— А вас как зовут?
— Люба.
— Спасибо вам, Любочка!
В «скорой» Лере стало совсем плохо. У нее тоже поднималась температура, было очень холодно, и она куталась в плед, заботливо предложенный врачом.
— А вы заболеваете, вам нужно лечиться. Хотите, укол сделаю?
— Нет, спасибо…
Она мечтала только об одном — скорее добраться до общежития и рухнуть в постель. Она поблагодарила врача, который ее подвозил, и побрела к себе в комнату. Утром пойти на работу Лера не смогла — она слегла с жесточайшей простудой.
Ирена была довольна собой и ходом событий. В роскошном номере миланского отеля она лежала в шелковой ночной рубашке на кровати, болтала по телефону и пила кофе. По собственным ощущениям, она уже почти оправилась от удара. После возвращения из Москвы все приключившееся с ней там казалось ирреальным, фантастическим. В своем сознании Ирена попыталась вернуться в точку времени, предшествующую роковому звонку Леночки, прозвучавшему в утро перед показом коллекции. И даже купила себе парик с длинными каштановыми волосами, чтобы вернуться к себе прежней. В целом это получалось, но не слишком хорошо. Что-то изменилось в ней за эти несколько дней. Или — надломилось… Она чувствовала, что к прошлому уже невозможно было вернуться.
Эжен был счастлив снова видеть ее и несколько дней подряд взахлеб рассказывал об успехе, который имела ее коллекция, с гордостью показывал ей многочисленные хвалебные отзывы в прессе и видеозапись показа и репортажей с него.
Время от времени в памяти Ирены навязчиво всплывали то фальшивый голосок Леночки, то бледная Лера, лежащая на полу в офисе, то ужасная ночь на кладбище… Воспоминания были ненужными и болезненными, но память не желала вычеркивать эти эпизоды. Полжизни за то, чтобы не помнить!
Свенцицкая собирала волю в кулак, чтобы подавить навязчивые воспоминания. Она с головой окунулась в привычный некогда ритм жизни.
После дефиле работы у модного дома Ирены должно было сильно прибавиться: посыпались заказы от популярных исполнителей, известных людей, компаний. Со Свенцицкой готовы были заключить контракты знаменитые модные дома. Решение было только за ней. Эжен просто прыгал от возбуждения, предвкушая новый этап в жизни и работе. Он показал матери свои наброски нескольких новых моделей для будущего сезона. Оказывается, оставшись в одиночестве, он не только скучал и принимал поздравления, но и рисовал.
— Ирена, ты понимаешь, что шла к этому всю жизнь? Теперь все это твое, ты достигла успеха! Еще совсем немного — и ты окажешься в одном ряду с Диором, Кавалли, Ив Сен Лораном! Тебя открыли здесь, как Черутти! Мы будем участвовать на Неделе прет-а-порте в Париже! Ты представляешь, что еще у нас впереди?