Экран дисплея, отображавший состояние корпуса и бортовых систем корабля, расцвел желтыми отметками. Капитан «семидесятки» окинул поступившие данные быстрым взглядом. Повреждение двадцати процентов корпуса, вышел из строя ряд сенсоров, повреждение одной из дюз, реактор работает в критическом режиме…
Ладно, это еще терпимо. Разгерметизации нет, баки целы, основные узлы жизнеобеспечения целы. Центральный компьютер быстро перераспределял ресурсы корабля, автоматически приспосабливая все системы к оптимальной работе с учетом полученных повреждений. В верхней части дисплея, под информацией о полученном кораблем ущербе стремительно менялись цифры гиперпространственной интенсивности — 8, 10, 12… «Семидесятка» с максимально возможной скоростью уходила в гипер, отрабатывая заранее заданную команду. Только сейчас Сергей понял, что он был на волосок от гибели. Это было не то ощущение, которое он испытывал раньше, когда отрабатывал атаки на тренажере в училище, сидя в точной имитации боевого поста командира звездолета. Такого, можно сказать настоящего, глубинного страха он еще не испытывал. Адреналин, азарт, кураж испарились из его крови, как будто их там никогда и не было. В эту секунду Сергей, если бы ему опять предложили выбор — атаковать или уходить, без колебаний бы выбрал отступление. Но было поздно. Выпущенного из бутылки джинна обратно не загонишь. Ракеты эриданского дестроера приближались к точке прыжка «семидесятки»…
Раз! Освещение в боевом посту на секунду пропало, а Сергей испытал такое ощущение, словно его всего за какое-то мгновение вывернули наизнанку и хорошенько провели внутренностями по большой стиральной доске. Интенсивность резко скакнула вниз с пятнадцати единиц до двадцати шести и тут же взлетела вверх до трех единиц, чтобы снова упасть до пятнадцати.
— Леша, ходу! — буквально закричал Сергей в интерком Егорову.
— Капитан, реактор на пределе…
— К свиньям реактор! Начинай прыжок как есть! Уходим…
Два! В этот раз тряхнуло немного послабее, но тоже неплохо. Где-то в обычном пространстве, на месте ухода земного звездолета в гипер бушевала раскаленная плазма. Боевые части эриданских ракет произвели подрыв. И это буйство энергий не оставляло спокойным и гиперпространство, влияя на его характеристики. «Семидесятку» швыряло в гипере, как надувной мячик в штормовых волнах.
Три, четыре, пять! Удары шли один за другим. Алексей все-таки начал прыжок, перемещаясь в гиперпространстве куда-то в сторону от точки провала в гипер.
Компьютер показывал повреждения, расцвечивая схему корабля на дисплее желтым, а кое-где уже и красным цветами. Однако Сергей уже не воспринимал информацию. Он периодически терял сознание, очертания предметов расплывались перед глазами, освещение в центральном посту менялось от ослепительно яркого до полутьмы, причем было неясно, что вызывало этот эффект — сбои в технике или проблемы восприятия окружающего мира в собственном организме. Резкие скачки в гиперпространстве одинаково разрушительно влияли и на технику и на человека. «Все, долетался, — промелькнула у парня вялая мысль. — Обидно-то как — в первом же бою погибнуть…»
После очередного скачка в гиперпространстве прошла минута. Потом еще одна. С каким-то даже отстраненным удивлением Сергей вдруг понял, что полет протекает спокойно. Самочувствие улучшалось, тошнота и головокружение потихоньку отступали прочь, хотя тело оставалось вялым и безвольным, словно набитое ватой.
— Всем постам и отсекам — доложить о повреждениях, — собравшись с силами, скомандовал капитан.
Несколько секунд никто не отзывался, но потом отчеты стали поступать в центральный пост.
— Прыжок остановлен. Автоматический переход режима работы реактора в минимально необходимый для поддержания жизнеобеспечения и пребывания в гипере. Причина — аварийная ситуация, возникшая из-за перегрузки. Интенсивность — семь единиц, увеличить не можем — нет энергии, — доложил первым Егоров. — Идет ремонт, полагаю, через пару часов нагрузку на реактор можно будет увеличить.
— Жизнеобеспечение в норме, — отозвался следом за ним Доронин. — Только… капитан, у нас проблемы с регенераторами кислорода. Основной вышел из строя, а вот резервный… Углекислоту-то он поглощает, а вот коэффициент регенерации у него не очень. С таким расходом кислорода долго летать не сможем.