Всадник покончил с очередной выскочкой, что возомнила о себе слишком много и теперь лежала с распоротым животом. Ее внутренности вывалились наружу, а голова слетела с плеч, скатившись с высокого холма, на котором продолжал стоять король нежити и повелитель ледяных земель, наблюдая за сражением с полным равнодушием. Хотя внутри него то-то изменилось, и Зереф это почувствовал, что-то умерло внутри него, возможно, это была та живая часть, что ранее присутствовала в нем, и которую Зереф чувствовал при каждой их встрече. Сейчас на месте той живой искры темный бог чувствовал лишь зияющую дыру и пустоту. Такую черную и манящую, что вряд ли в мире найдется что-либо способное заполнить ее и вернуть то живое, пламя, что ранее горело в груди юного наследника престола, что теперь окончательно лишился всего человеческого, и что главное, он лишился души. Возможно, это было связано с тем, что Зереф почувствовал, как умерла та, ради кого он пошел на эту сделку, и та, что оберегала его, дав клятву мертвой ведьме.
«Значит, я убил трех зайцев одним ударом», — он отвел взгляд от холма и снова стал оглядываться, пытаясь уловить с какой стороны он больше всего чувствует Мевис, но, как оказалось, эта задача даже ему была не под силу. Ее силу он чувствовал отовсюду. И это сильно его беспокоило. Резко повернувшись влево, он почувствовал боль в предплечье. И увидел напротив себя ту, что искал. Мевис стояла и смотрела на него своим равнодушным взглядом, а боль в предплечье становилась все сильней, и наконец, она стала настолько сильной, что превратилась в самую настоящую агонию.
«Это тело больше не слушается меня…» — странник посмотрел на свою руку, что, словно веревка, болталась на сухожилиях. Стиснув полусгнившие зубы, он с силой потянул за нее, отрывая непослушную конечность от тела, что больше уже не было его, оно отказывало. Агония стала лишь сильней, а кожа на искалеченной руке стал покрываться волдырями и лопаться, подобно мыльным пузырям. Но на этом кошмар не закончился, боль распространялась по всему телу, словно чума, пожирая каждый миллиметр его тела, лишая его физической оболочки, здоровой оставалось лишь часть что некогда принадлежала Миднайту. Часть же тела, что принадлежала Каину, от нее практически ничего не осталось и, несмотря на все это, Зереф продолжал улыбаться, чувствуя поблизости свою старую знакомую, в этот раз Мевис явилась не полностью, а лишь в астральном виде, в виде призрака. А значит, уничтожить ее у него не представиться сейчас возможности. Он чувствовал некий подвох во всем, что с ним сейчас происходило. И то, что это было рук Мевис, он не сомневался. Наоборот, эта вся ситуация его слегка даже забавляла.
«Ну что же, давай сыграем по твоим правилам», — он улыбнулся сохранившейся половиной лица и посмотрел на Мевис единственным видящим глазом. Светлая богиня продолжала смотреть на него своим безразличным ко всему взглядом.
— Пришла взглянуть на мои страдания, Мевис… Иллюзия, наверное, тоже твоих рук дело, не так ли?
Но призрак молчал, безмолвно следуя за темным богом, как слуга, как раб, что был связан с ним контрактом.
— Силы света, значительно стали проигрывать и сдавать позиции, меня это даже слегка удручает, ведь я ожидал получить, более достойный отпор. Цветку пора проснутся, ты так не считаешь? — он снова обратился к призраку. Но тот молчал, игнорируя божество.
Призвав гроб, и открыв крышку, Зереф вновь посмотрел на то тело, которое так жаждал заполучить. С тех пор, как Драгнил посетил катакомбы, прошел месяц, война между силами ордена красной розы и континента несла потери, противостоять Всаднику и Фениксу было сложно, тем более, теперь, когда девятый практически выбыл из игры благодаря темному богу. Все полагались на приход Цветка, даже не подозревая о том, что она была так близко, практически у них под носом. Но Эльза не знала, кто она, на самом деле считая себя обычной смертной. По крайней мере, так считал Зереф, ведь он встречался с Эльзой всего раз, и то удачно, что девчонка, не смогла вспомнить, кем является и применить свои силы. Ему повезло, причем очень крупно, иначе бы он давно был заточен в слезе, где сейчас должно было покоится или, лучше сказать, томиться в заточении еще одно божество.
— Ты злишься на меня, возможно, даже справедливо, ведь по моей вине ты стала такой. Безмолвной, не способной дать о себе знать тем, кто продолжает до сих пор молиться тебе и просит у тебя защиты, каждый день, каждый божий час, но только сейчас они молятся тебе еще усерднее, чем при тех мирный временах. Очень скоро ты вернешься к нашим братьям и сестрам, и мое проклятие спадет, я смогу покоиться с миром и возможно… Даже переродиться? — божество тяжело вздохнуло, еще один седой волос. На этот раз это была не иллюзия богини света, а настоящее проклятие, что медленно убивало его изнутри. Он давно уже заметил, как это тело медленно умирает. Стариться, обгоняя свой человеческий возраст, внутри все пылало огнем, принося с собой невыносимую боль. Зереф страдал. Как душой, так и телом, но он не мог умереть… Это его рок. Проклятие верховного бога за его гордыню… и предательство, что стоило жизни самой Мевис и не только. Он взглянул еще раз на спящего в гробу Жерара, что все еще находился под его заклятием, но стоило божеству попытаться коснуться хранителя, как его тут же било током.
«Печать еще держится, но это ненадолго, достигнув нужной точки, это тело скоро сломается, как и тело этого мальчишки», — закрыв крышку гроба и отозвав его, темный бог вновь стал собираться в дорогу, в то место, что так идеально подходило для ритуала, и хоть у него больше не осталось помощников. Его магической силы хватит на то, чтобы сломить Фернандеса и заставить примкнуть к себе силой.
========== Глава 31 ==========
Поле битвы теперь действительно представляло собой некое огромное бардовое пятно, по которому перемещались куча насекомых, по крайней мере, так все выглядело с высоты птичьего полета. Предателем с самого начала оказалась та, кого так сильно боготворили в столице сумерек. Та, по вине кого теперь Странник и множество других детей ночи оказались в руках проклятого бога и его приспешников. Вампиров оттесняла нежить. Всадник с равнодушием наблюдал за гибелью собратьев нежити, ведь вампиров тоже можно было причислить к их виду.
Минерва же наблюдала за всем из далека. Она находилась на другом конце континента. Через свой особый магический шар она видела страдания своего народа и ни капельки не переживала. Феи так и не пришли на помощь и теперь, после того, как Зереф заполучил девятого хранителя, и Жерар исчез таинственным способом с поля боя, воины пали духом, посчитав своего командира трусом. Алия была мертва. Ее тело лежало у подножья холма, а ее внутренности с удовольствием поедали вороны и падальщики сегодня у них пир.
— Наблюдаешь? — позади вампирши послышался противный голос, что плавно переходил в шипение. Айла подошла к Минерве совершенно бесшумно. Она внесла в старенькую хижину тело убитого черного хранителя. И стала готовиться к обряду воскрешения. Для этого Банши была нужна помощь Минервы. Ведь, как никто другой лучше всех разбиралась в магии воскрешения, да и для самого ритуала нужна была кровь бессмертной, кем Минерва и являлась.
— Ты не вовремя, — накрыв шар темной тканью, Минерва устало откинулась на спинку кресла и слегка поморщилась от запаха мертвечины.
— Я же говорила тебе, что так и будет, — продолжала раздражать королеву детей ночи своим жутко противным голосом.
— Каково это, видеть, как умирают те, кого ты сделала лучше, с кем прожила, возможно, по одну сторону немало веков, а сейчас они, твои дети, ложатся костями не за что, просто по прихоти нашего господина. Ты даже предала свою госпожу, Минерва. А боги этого не прощают. Уверена, что и Алессия не простит тебя. Ты стала столь порочной, Минерва, что я даже… не знаю, могу ли я тебе доверить воскрешение своего принца.