— Жерар, я… так виновата, я просто не хотела умирать. Я боюсь смерти, боюсь умереть. Я служила когда-то в храме жрицей и служила я матери Зерефа, святой Алессии еще до того, как была война. Однажды к нам прислали священника, что мог общаться с богиней напрямик. Он узнал о моем даре предвидения и захотел забрать его себе. Он был магом и мог преспокойно отобрать у меня дар. Но его поймали прежде, чем он смог навредить мне. Он был изгнан, и боги обрекли его на вечное скитание за такой поступок, а потом пришла тьма. Он нашел древних существ, что звались вампирами, и направил их в наш храм. Тая стала вампиром. Но Алессия не отвернулась от меня, а наоборот, позволила остаться и служить ей дальше. Тех древних богиня поймала и запечатала в гриммуар, что теперь именуется книгой демонов Зерефа. Лишь я осталась не тронутой. Но в силу проклятия я была вынуждена, как и те древние создания, питаться кровью обычных смертных. Тогда Алессия позволила мне обосновать свой город и брать часть людей в себе подобных, но только с тем условием, что их мотивы не будут корыстны, и душой и телом они будут чисты. Я была ей верна очень долго и, когда повстречала тебя, я просила у нее разрешения на твое обращения, потому что знала, какой богине ты служишь. Но я влюбилась в тебя с первого взгляда и не могла отпустить. И она даже здесь не оставила меня, она дала свое согласие и благословила меня на твое обращения, но попросила кое-что взамен. Она дала мне кристалл с ее кровью и сказала, чтобы я обратила тебя с ее помощью, — Жерар слушал рассказ Минервы молча, лишь иногда хмыкая про себя, он сидел у дальней стенки и даже не смотрел в сторону вампирши, что стояла неподалеку и продолжала рассказывать свою историю.
— Я тогда еще не знала, что она задумала. Лишь потом я заметила, в ту ночь, когда мы переспали в этом монастыре, я поняла, что она была в ту ночь в тебе. Она вселилась в тебя в момент обращения, и все это время она ждала момент, чтобы убить Зереф, или воскреснуть самой через вашу связь с Цветком. Прости меня, я так виновата перед тобой, если бы можно было все исправить, я… — она подошла к нему и присела на корточках пытаясь прочесть во взгляде все, что происходило на душе у Странника.
— Не надо пылких речей или пустых обещаний — ты выбрала сторону, теперь ты будешь жить вечно, я не виню тебя, каждый из нас боится смерти, и лишь единицы способны перебороть этот страх и шагнуть в пропасть добровольно. Надеюсь, после того как Зереф получит мое тело, он отблагодарит тебя, ведь его щедрость не знает границ.
— Жерар! Прошу, перестань, не говори так, я не могу слышать этого, я… я спасу тебя. Я не дам этому случиться!
— Хм… — улыбка, полная обреченности, появилась на устах молодого человека, — спасешь? — он посмотрел на нее с презрением и грустью, в его взгляде можно было прочесть некую обреченность.
— Как спасла их? Тех, кто сейчас гибнет от рук Всадника и его нечисти? Может, лучше ты спасешь их, меня спасать уже поздно, слишком поздно
— Нет, я не верю, ты не можешь так просто сдаться, а как же Эльза?! Та, ради которой ты пошел на обращение, ради которой ты стал печатью! Как же она? Ты бросил ее. Ты отказался от своего счастья и выбрал сметь. Вот так просто пришел к Зерефу и предложил свое тело, просто так, решил умереть?!
Хранитель подскочил на ноги и схватил Минерву за горло, он силой ударил ее головой об стену, прижав к ней Минерву всем своим телом. Вампирша прочла ярость и злость в его глазах.
— Да что ты знаешь о ней! О той, ради которой я все это делаю. Что ты знаешь о нас и о том, через что мы прошли, пусть и в прошлой ее жизни! Ты ничего не знаешь, Минерва. И прикрой свой грязный рот, предательница! — он сжал ее горло сильней, она стала задыхаться, хоть он и знал, что даже если он ее сейчас придушит, это ее не убьет, а просто на время выведет из игры. Но тут он прочел ее мысли и разжал руку.
— Хочешь выглядеть мученицей, умереть от моей руки, тем самым смыв свой позор? Нет, так не пойдет. Живи, Минерва, королева детей ночи, предательница, обменявшая одну жизни на сотни невинных, живи и страдай. Помни о своем предательстве искупай свой гре, тем, что будешь жить и смотреть, как рушится твой мир, я не убью тебя, не облегчу твою участь, — после этого он откинул девушку к противоположной стене. Она вскрикнула, больно ударившись плечом и ободрав об острые голые камни локоть правой руки. Капельки стали падать на пол наполняя запахом крови и до того затхлый воздух в старой ветхой башне.
— Браво! До чего трогательная сцена воссоединения, — Зереф появился словно из неоткуда, он подошел к вампирше и приобнял ее за талию. Идем госпожа предательница, нам предстоит провести ритуал воскрешения.
— Воскрешение?! — Фернандес насторожился, — о чем ты?
— О! Она не сказала тебе?! Ведь темный рыцарь теперь в моих руках, твой лучший друг, Роуг Чени станет одним из моих демонов!
— Сволочь! — Жерар уже хотел броситься на темное божество, но его тут же сковали оковы.
— Видишь ли, помимо тела нужна и армия для завоевания мира, а кто, как не мертвые хранители, могут стать прекрасной армией, ведь в вас течет кровь самой Амилы. А если вас еще и воскресить, добавив чуточку моей силы. Получится явно хорошая армия, для того, чтобы убивать и не волноваться о том, что твоя армия может пасть. Ведь вы будете непобедимы, — Зереф подошел впритык, на расстоянии одного шага от места, куда Жерар не мог достать, зная, что цепи не позволят ему до него дотянутся, сколько бы хранитель не старался.
— Прощай, мой милый сосуд, мое будущее тело, и не бойся, очень скоро очередь дойдет и до тебя, скоро настанет время ритуала. Ведь луна… — он поднял голову к проломленной крыше, откуда прекрасно можно было увидеть очертание кроваво-красной луны, — она уже практически в той стадии, когда даже боги не смогут остановить мое воскрешение. Уже скоро, а до этого… — он направил руку в сторону хранителя, и на его шеи появился ошейник с еще одной цепью, что заканчивалась огромным штырем, вбитым в стену. Прочем, как и остальные цепи. — Не скучай, Жерар, — он отошел от хранителя и, взяв за руку Минерву, что бросила еще один, полный сожаления и горести взгляд в сторону хранителя.
— Прощай Жерар, — сказала Минерва и, опустив взгляд, позволила вихрю темной энергии унести их обоих с Зерефом, к хижине, где их ждала Айла.
— Минерва! — Жерар выкрикнул ее имя уже в пустоту и тьму ночи, ведь в самом ордене, на месте сожженного монастыря никого, кроме него, не было. Это место теперь было призраком, черным надгробием для тех, кто пал здесь, лишь ветер да звезды и кроваво-красная луна были безмолвными свидетелями той боли и тех слез, что проливал Жерар в ту ночь, оплакивая смерть своих павших товарищей.
***
Тем временем в королевстве фей полным ходом шло собрание, на котором Люси по праву хоть и бывшей, но все же пока еще действующей власти, что пока она могла удержать в своих руках, пыталась уговорить совет выслать армию фей на помощь вампирам в борьбе против Всадника.
— Мы не можем отправить войско и тем самым ослабить защиту нашего королевства, принцесса, со всем уважением к вам и вашей покойной матушке, вы должны понять, что настали темные времена. Темный бог окреп, и его власть растет, орден пал и большая часть хранителей мертвы, кто защитит нас, если наша армия уйдет на войну против Всадника? А что, если мы угодим в ловушку Зерефа, ведь это коварный бог, он беспощаден, что, если наши войска придут спасать, а вампиры заключат мир с нежитью? Ведь, по сути дети ночи ничем не отличаются от той же нежити, что сейчас под руководством Всадника, грабит и убивает, — советник Эйб выступил с пламенной речью, возразив воле принцессы, что восседала на верхней ложе, ожидая решения совета и всем сердцем желала склонить совет к тому, что выступить во главе с армией в помощь детям ночи.