С тревогой отмечалось впечатление, произведённое на нейтральные и неприсоединившиеся страны советскими спутниками, «фактическую монополизацию ими умов» в Латинской Америке, «чрезмерный энтузиазм», который они вызвали своим появлением в арабских странах. Проведённое за границей информационной службой США секретное обследование общественного мнения выявило, по словам «Уолл-стрит джорнэл», «обескураживающую тенденцию в сторону укрепления повсюду боязни или уверенности» в конечном выигрыше коммунистической системы.
«Советская Россия, — писала газета «Вашингтон пост», — продемонстрировала одно из важнейших достижений современной науки… Результатом этого явится огромный рост советского престижа, что в свою очередь будет способствовать убедительности советских утверждений, что коммунизму принадлежит будущее».
Уже значительно позднее описываемых событий Дрю Пирсон и Дж. Андерсон, оценивая международные последствия запуска Советским Союзом своего спутника в подготовленной ими совместно к изданию книге «США — второстепенная держава?», приходили к следующим весьма показательным выводам: «Истратив в период между 1947 и 1957 годами 99,666 млрд. долл. на реконструкцию Европы и реконструкцию двух государств, расположенных по обе стороны входа в Чёрное море, создав армию НАТО для обороны Европы, разослав своих технических экспертов буквально во все уголки земного шара. Соединённые Штаты оказались теперь перед лицом того факта, что… их затраты были сделаны без всякой пользы… Мистер Даллес уже не мог теперь вести переговоры с позиции силы… И то, что вопящие толпы в Венесуэле чуть было не растерзали вице-президента Соединённых Штатов, что большинство стран Латинской Америки повернулось против своего когда-то уважаемого ими северного соседа, что генералиссимус Франко начал проявлять беспокойство по поводу наличия в Испании американских баз… что общественное мнение в Англии с каждыми новыми промежуточными выборами стало проявлять всё большую отчужденность к США, что скандинавские страны и всё возрастающее большинство немцев проявляют теперь скептическое отношение к вопросу о необходимости существования американских баз, что на Востоке бывшие нам дружественными страны одна за другой начинают переходить на сторону Насера, — все эти факты нельзя объяснить случайностью или внезапностью… И когда во время ливанского кризиса Саудовская Аравия, за которой мы так ухаживали, даже не ответила на нашу просьбу разрешить американским военным самолётам использовать военно-воздушную базу в Дхаране, когда Греция, которую мы спасли от голодной смерти, начала раздумывать, разрешить ли ей нашим военным самолётам заправляться горючим в Афинах, когда Австрия… послала свои реактивные самолёты, чтобы не допустить пролёта наших транспортных самолётов через её Тироль, когда Япония, которую мы сумели до этого уже превратить в нашего союзника, выступила против нас в ООН, когда американским дипломатам пришлось использовать больше угроз и нажима, чем когда-либо раньше, для того чтобы добиться от ООН поддержки нашей интервенции в Ливане, — всё это также объяснялось… тем, что мир знал, хотя об этом и не знал народ нашей страны, что Соединённые Штаты начали скатываться на положение второстепенной державы».
Теперь, приходили к выводу в Вашингтоне, когда народы мира «впервые в истории видят и слышат у себя над головой чужеродное тело… которым управляют из Москвы», они могут повести «ещё более интенсивную кампанию с целью заставить Соединённые Штаты пойти на соглашение о разоружении», «всё более настойчиво будут предлагать созывы конференций на высшем уровне… выдвигать предложения, чтобы мы не вооружали Германию современными видами оружия, чтобы были прекращены ядерные испытания и чтобы мы присоединились к Советскому Союзу в его попытках найти новые пути для достижения мира». Если раньше «уверенность в военном и техническом превосходстве Соединённых Штатов» позволяла их руководителям «успешно оказывать сопротивление коммунистической угрозе», то теперь советские достижения в космосе должны были повести к «укреплению принципов нейтрализма в Азии и на Среднем Востоке, подорвать дух членов СЕАТО и Багдадского пакта».
Переговоры о разоружении, мирная инициатива, отказ от военных и агрессивных блоков — вот чего, оказывается, боялись в Соединённых Штатах, вот чему они считали нужным дать немедленный отпор!