Когда-то давно он не гнушался человеческими наркотиками, благо они почти не действовали на Волка. По-звериному сильный, выносливый организм быстро растворял в себе человеческую будоражащую химию, лишь приободряя, но не унося на своих алмазных волнах к пикам наслаждения. Да и о дно черной дыры под названием ломка так не шарахал. И вот теперь все его существо словно восстало против него. Плечи и спина, кожа, кровь в венах, ладони и глаза – всё научилось воплощать тоску в боль, в удушье, в свинцово-горячечную тяжесть сердца. Зверь не желал мириться с потерей. В темных глазах Человека вспыхнул безумный и холодный огонь. Даже осанка его изменилась, плечи откинулись назад, голова приопустилась.
- Ушастый...- хрипло процедил непослушный голос.
- Я здесь, хозяин, – тут же откликнулся домовой.
- Где будут приносить Жертву? – он плохо владел собой. Инстинкты повелевали сейчас, и тело хотело сменить форму, стать почти неуязвимым. Зверь уже был готов к прыжку.
- Я не знаю, господин! Но даже если бы и знал, отвести Вас туда не смог бы...- растерянно затараторил Ушастый.
- Я отведу...- послышалось от двери кухни.
Сивур стоял в проеме, спокойно привалившись плечом к косяку и запихнув кулаки в карманы брюк.
- А ты откуда знаешь, где это? – недоверчиво осклабился Деро.
- Повелитель Темных Путей был нашим вожаком и многое доверял нам...
- Сивур, ты же понимаешь, что я туда не прогуляться иду? – слова давались ему все трудней, челюсти сводило.
- Понимаю, – все так же спокойно пожал плечами Волк. – Твоя девочка освободила нас от проклятия. Я хотел бы отплатить ей хоть чем-то.
- А твоя Волчица тебя отпустит? – усмехнулся Деро, скривившись. Удлинившиеся нечеловеческие уже клыки сверкнули в сумерках.
- Ну, у меня Волчица попроще, не то, что у тебя – спрашивать не собираюсь. И рассчитываю улизнуть незаметно. – фыркнул Волк.
- Вот это – дело, – рассмеялся Деро, и смех раскатился громом по всем уголкам дома, толкнулся в стекла, угас в тяжелых занавесях.
Он не смог заставить себя найти Нуару, иначе было бы не избежать новой душераздирающей сцены. Но Волк знал, что ребенок здесь в безопасности – Стая никому не позволит тронуть девочку и пальцем, никого близко к ней не подпустит, даже если Земля будет рассыпаться на куски под их ногами – никто не тронет чужого Волчонка, не потащит на костер. Пусть это девочка, но девочка эта несет в себе кровь Волка и Луны, несет в себе примирение. А если все получится, то у них еще будет время вернуться за дочерью и сбежать из-под грохочущих жерновов конца света.
Тьма мягко обходила лес, неторопливо добавляла синего и черного в зеленый бархат молодой листвы. Мужчины вышли на потрепанную взрывной волной дорогу и Деро тут же рухнул на землю, перекидываясь в Зверя.
- Ты умеешь перевоплощаться не в полнолуние?!- одурело отшатнулся Сивур. Было заметно, что он потрясен.
Волк глянул на него мельком, скрывая то, что перевоплощение, как и прежде, доставляло ощущения не из приятных.
Ты тоже смог бы, если б захотел,- прорычал Волк, нетерпеливо передергивая плечами.
- Не уверен, но, если жив останусь, попробую на досуге, – зло рассмеялся Сивур.- У меня тут машина недалеко. Иначе долго получится.
Мы успеем до вечера?- прорычал Волк.
- Успеем.
И понеслись кривые подпаленные ели, блуждающие в пыльной сумеречной тени, покореженные брошенные машины, трупы на дороге. Впрочем, тела были не только людские. Кое-где встречались аккуратные, нетронутые дома, из окон которых перепугано выглядывали бледные лица. Волк не всматривался. Ему было наплевать. Сивур гнал так, что Дэро почти не сбавлял скорости своего бега и, не смотря на это, ему казалось, что они безнадежно опаздывают, что времени уже нет совсем, что все уже слишком поздно! Черное, грязное подозрение закралось – Сивур ведет куда-то прочь от места принесения Жертвы, что он обманул, лишь бы спасти себя и этот мир. Но вот они проскочили старый каменный мост над почти погибшей речкой с илистым пересохшим дном и вместо ожидаемого пригорода впереди стали мелькать чахлые скрюченные кусты, а за ними серая, безжизненная равнина. Волк слегка замедлил свой бег, встряхнул головой, словно пытался отогнать навязчивый морок, но видение не исчезло. Подоспевший Сивур остановил машину и вышел.
- Дальше только пешком. Там двигатели внутреннего сгорания не работают. Как и порох, кстати, – он вытащил с заднего сидения машины дорожную сумку. Там что-то глухо громыхнуло сталью.
Что там? – Дэро нетерпеливо оглянулся на друга.
- Должен же я буду чем-то оборонять свою драгоценную жизнь, – громко рассмеялся мужчина и достал на свет божий арбалет с короткими и толстыми стрелами, а затем что-то среднее между мечом римских легионеров и бразильским мачете.
Идти долго?
- Нет. Идти-то не долго...- хмыкнул мужчина и криво улыбнулся. Все было ясно без слов.
Так они и двинулись – Волк бок о бок с человеком. Деро изредка оглядывался. Равнина была округлой и, чем дальше они углублялись в ее каменистые глуби, тем черней становилось небо. Впереди разгорались мятежные живые огни факелов.
Это жертвенный стол?- глухо прорычал Штефан.
- Да.
В таком случае, ты больше не обязан следовать за мной, друг, – Деро остановился, исподлобья оглядывая Сивура. Тот лишь равнодушно пожал плечами и на последние слова Волка не обратил ровно никакого внимания, продолжая быстро и беззвучно идти к недалеким уже огням, которые гасли и мерцали – неясные черные фигуры мелькали перед ними. Деро зло и радостно рассмеялся: жгучее нетерпение разгоралось внутри.
Уже через несколько метров их окликнули. Во тьме, ставшей словно гуще от частой цепи расставленных по кругу факелов, стояли трое – высокие, в серебряных, как показалось неискушенному в этих вопросах Деро, доспехах. То ли дозорные, то ли просто покурить отошли.
- А вы куда бредете, шавки? Или думаете, раз на престол всходит волчья подстилка, так и вам теперь место у трона?- голос был молодой и звонкий.
Волки не ответили – Деро метнулся черной, блеснувшей алыми зрачками, тенью. В страшных челюстях заскрежетал незнакомый металл. Звонкий и радостный в своей бесстыжей наглости голос захлебнулся и забулькал, выдав напоследок тонкий свистящий звук. Сивур отбивался от двух сразу, плохо справляясь с высшими, которые всю свою почти бесконечную жизнь только тем и занимались, что оттачивали умение убивать.
Дети, вы же не знаете, с чем связались, – прорычал довольный Волк. Кровь, черная с серебряным отливом, стекала по его оскаленной морде. Он так давно не убивал, что почти позабыл, как разливается по телу будоражащий огонь отнятой жизни, чужой смерти. Оттеснив боком неловкого в рукопашной Сивура, Волк сбил с ног первого витязя, обрушившись на него, прижав к земле передними лапами, которые промяли в тонком и нарядном панцире две уже неисправимые борозды. Второй замахнулся было тонким и длинным мечом, но Волк опередил его и перехватил руку на излете удара. Челюсти сомкнулись повыше плеча, и Волк, вложив в рывок весь свой вес, просто вырвал руку из тела, словно черенок от вишни. Кажется даже звук был похож, да и пасть тут же наполнилась такими же приторно-сладким звенящим жгучим. Молодой мужчина сперва не понял, что произошло – упал и бестолково крутил головой, раскрывая беззвучно рот. Серый песок не впитывал крови, что нефтяной лужей растекалась под еще живым витязем. Тут подоспел Сивур и снес безрукому голову своим широким мечом.
Дело...- рассмеялся Волк и опустил голову к оставшемуся в живых.- Она будет вашей госпожой, ублюдок ты сереброволосый. Она будет Госпожой, а я буду убивать каждого, кто посмеет на нее косо посмотреть.
Было так легко содрать с высшего его смешной испуг вместе с лицом, хрустнуть костями, кроша голову в жерновах челюстей, смешивая осколки с остатками шлема.
Они двинулись дальше. Огонь отбрасывал оранжевый отблеск на старые камни, что поднимались широкими ступенями к каменной площадке. На ступенях теснились фейри – похожие на людей, и не имеющие с человеческим родом ничего общего. Светлые стояли по одну сторону, Темные по другую. Никто не проявлял ни агрессии, ни страха. все жадно смотрели на помост, который был пока пуст.