Он сбросил звонок, пока Джеймс пытался что–то ему возразить, и самозабвенно откинул пряди волос с лица.
– И на что ты обиделся в этот раз? – ухмыльнулся Римус, который уже почти справился со смесью.
– Он променял меня на женщину и футбол.
– Ну, так как давай отомстим ему, – у него появилась гадкая привычка потакать Сириусу, лишь бы тот смотрел на него своим проникновенным взглядом, за которой он готов был отдать все. – Отберем у него и женщину, и футбол.
– Ты не сможешь, – он взял его на слабо, протягивая телефон с ядовитой ухмылкой.
– Еще как смогу, – он вытер руки о кухонное полотенце и взял телефон. – Смотри и учись.
В трубке послышались длинные гудки, а затем бойкий голос Лили.
– Что еще?! – она разносила Джеймса в пух и прах.
– Ты в курсе, что никогда не сможешь обыграть нас?
– С чего это? – она так понизила голос, словно собиралась пробить им стену.
– Ты выбрала слишком простого соперника. У Джеймса нет тактики и желания унизить тебя.
– И мозгов! – крикнул Сириус.
– Я поддаюсь, вообще–то! – воскликнул в ответ Джеймс.
– Конечно, милый, – мягко произнесла Лили и резко ударила по мячу. Послышался душераздирающий стон на заднем фоне. – Так что ты там говорил?
– Что я обыграю тебя в два счета.
Лили тихо выругалась и позволила себе забить еще один гол в ворота Джеймса, который заскулил, как подбитый пёс.
– Хрена с два! Готовьте свои задницы, я выезжаю.
Римус довольно отнял телефон от уха и сбросил, лёгким движением опустив телефон по столу к Сириусу, который остановил его ладонью, не отрывая взгляда от Римуса.
– Лунатик, – восхищенно произнес он, присев от радости, – ты круче всех, кого я знаю.
– Давай уже, – махнул рукой Римус, пылая краской, – твоя очередь месить тесто.
Он придвинул ему чашу с готовым содержимым и принялся закатывать рукава.
– Эй, я вообще–то разбил яйца!
– Спасибо, что не свои, – лукаво улыбнулся он и придал своему голосу твердости. – Лили примчится с минуты на минуту. Пока я буду отдуваться за нас перед ней, ты можешь поиграть с Джеймсом.
– Ты лучшая, мам, – улыбаясь во все тридцать два, произнес он, после чего тоскливо вздохнул. – Боюсь, на следующей неделе я вообще его не увижу.
– Думаешь, Лили посадит его под домашний арест? – Римус понял, что Сириус не собирается заканчивать с тестом, поэтому перенял ответственность на себя, рассыпав по столу муку.
– Лучше бы посадила. Я бы просто залез через окно и вытащил его оттуда. Но он, скорее всего, сам пропадёт в попытках устроить ей лучшее свидание, – он оперся ладонями о стол, приподнявшись на вытянутых руках, наблюдая за тем, как Римус вымешивает тесто.
– У них какая–то годовщина?
– Лунатик, ты вообще следишь за событиями? День святого Валентина вообще–то.
Он опустился на пятки и перекрестил руки, возмутимо уставившись на него. Римус обратил на него свой виноватый взгляд. Он совсем забыл об этом. Не то, чтобы он следил за календарём, отмечая красным все предстоящие события, просто у него не было привычки праздновать этот день. Римус тяжело вздохнул.
– Именно, – трагично ответил Сириус, посчитав его жест за недовольство. – Это значит, что их наверняка не будет на вечеринке Мэри.
– Мэри устраивает вечеринку? – еще одно событие, информация о котором проскользнула мимо него.
– Это уже традиция, – он пожал плечами, положив между пальцев нож. – Она королева вечеринок одиноких сердец.
– Звучит отвратительно, – скривился Римус, вернувшись к тесту. Сириус тоже вернул свой заинтересованный взгляд к этому действию.
– Надо отдать ей должное, она знает в этом толк. Сколько историй я слышал, что туда можно прийти одиноким и уйти со второй половинкой.
– И насколько эти отношения долгосрочны? – скептически произнес Римус, проверяя упругость теста.
Сириус смолк, так и не дав ответ. Он прикусил губу, потупив взгляд все на том же, что продолжал делать Римус.
– Почему Мэри ни с кем не встречается? – он решил сменить тему, посчитав, что для Сириуса это было чем–то болезненным. Раньше ему казалось, что она пыталась завязать отношения с Сириусом, но они были просто хорошими друзьями.
– Ей нравится ее независимость. Она из тех людей, кто в отношениях становится уязвимее. Думаю, ей это просто не нужно.
Римус задумался над его словами. Он и сам чувствовал себя более слабым, находясь в непосредственной близости с кем–то. Так было всегда, словно он до конца не хотел подпускать к себе никого. Возможно, сам Сириус не относился себя к их числу. Видимо, для него отношения были крепостью, которую выстраивали против колкостей внешнего мира. Он решил, что углубляться в это сейчас не лучшее время, поэтому вернул свои мысли на землю.
– По вашим трагическим соплям и не скажешь. Хлебом не корми, дай пореветь над чем–нибудь милым.
– Тебе тоже стоит попробовать, – он изогнул бровь, показывая, что в этом его превосходство, – лучше любой терапии.
__________
Четырнадцатое февраля ассоциировалось у Римуса с ароматом цветов, шоколада и разбитых сердец. Как многого хотели влюбленные друг от друга и как многого они не получали, оставаясь наедине со своими не сбывшимися мечтами. Римус пытался быть романтичным, пытался быть отзывчивым и внимательным к желаниям партнера, но этого всегда было недостаточно. Возможно, он ничего не смыслил в этом, поэтому отношения складывались для него тяжело. Он всегда думал о том, что именно он сделал не так, но никогда не задумывался, что не так мог сделать его партнер.
(13:20) Пьеро: ты же придёшь???
(13:21) Римус: меня не приглашали.
(13:21) Пьеро: тебе не нужно приглашение, Лунатик
(13:21) Пьеро: Мэри будет рада видеть тебя
(13:22) Пьеро: Я ТЕБЯ ПРИГЛАШАЮ
(13:23) Римус: тебя Мэри вынудила?
(13:23) Пьеро: пиздец, да! Так что если ты не придёшь, я устрою скандал
(13:24) Римус: ладно, ты умеешь убеждать
Римус понимал, что слишком легко согласился. Было очевидно, что и Сириус не горел желанием появляться там, но Мэри не принимала отказы. В этот день он привык получать от Лили скептические сообщения в отношении этого ангело-конфетного праздника, что он больше всего ценил в ней. Но на этот раз она прислала ему фотографию большой коробки белых лилий, перевязанных алой лентой. Естественно, Джеймс героически разрушил весь ее скептицизм своим очарованием и харизмой, чему она была не в силах противостоять. Римус тяжело вздохнул, понимая, что ему придется добираться до этого пристанища одиноких сердец в одиночестве. Однако, он все же надеялся, что вечеринка будет представлять собой скудную компанию из скорбящих лиц, тоскливо потягивающих вино и складывающих свои слезы в копилочку утишающей их всех Мэри Макдональд.
Он еще не решил, складывалось ли все в его пользу или ему в ущерб, потому что к концу рабочего дня на него свалилась непредвиденная гора форс-мажоров. Во-первых, принтер, безостановочно работающий в тот день, зажевал стопку бумаг прямо посреди печати, и ему пришлось довольно долго возиться, чтобы перезаправить его. Во-вторых, когда он выбежал на улицу, чтобы вызвать такси, это оказалось задачей посложнее копировальной машины. Такси в тот день понадобилось всем жителям города, от чего быстрее добраться до Мэри было бы на автобусе. Но, когда он уже почти заскочил в нужный ему транспорт, опаздывая уже больше, чем на пол часа, в него врезалась торопящаяся девушка, нечаянно опрокинув подставку с горячим кофе на его одежду.
Он старался сохранить все свое самообладание, ведь это была не ее вина, к тому же она любезно предложила оплатить за него проезд. Но Римус сошел с последней ступени и решил дождаться другого автобуса, чтобы переодеться. Сириус прислал ему уже пятое сообщение с шестью вопросительными знаками. Взглянув на время, Римус глубоко и устало вздохнул, прежде чем наконец поймать необходимый транспорт.
Добравшись до Мэри к половине восьмого, он пребывал далеко не в лучшем расположении духа. Ее дом был пропитан запахом вина и ароматических свечек, а из колонок безжалостно кричала Тейлор Свифт. В прихожей его встретила прижавшаяся друг к другу парочка, и он с омерзением протиснулся мимо них, попадая в самое жерло вулкана. Вокруг было гораздо больше одиноких сердец, чем он предполагал. Но самое ужасное, что все они решили в тот день найти себе спутника, поэтому на каждом шагу он натыкался на флирт, заигрывания и прикосновения.