Лирический образ поэта был для него ближе шута и бедокура, коим он не являлся. Слеза придавала его влюбленной натуре нотку печали, но взгляд по–прежнему оставался взволнованным и нежным, когда он думал о том, кто вдохновил его на эту идею. Как после дождя на небе появляется радуга, так и Сириус стал светлым пятнышком, яркой вспышкой в серой, пропитанной безысходностью и тоской, жизни Римуса.
– Душа моя? – прозвучал голос Лили в телефоне. Римус поставил на громкую и положил его рядом с собой, оттянув веко, чтобы нанести карандаш. – Изволите забрать Вас из башни?
– Я начинаю подозревать, кем ты решила вырядиться, – пробубнил он в ответ. – Что, опять парные костюмы с Джеймсом? Принц и принцесса? – естественно, Джеймс был принцессой.
– Зная, как сложно вытащить тебя из собственного заточения, принцесса у нас ты, – проворковала девушка, пока на заднем фоне слышались звуки сигналов машин. – Буду через три минуты, засекай.
Лили действительно появилась ровно в то время, в которое обещала. Она встретила его голосом подбитой чайки, когда Римус открыл дверь, представ перед ней в своем маскарадном костюме. Костюмом, конечно, обычную белую рубашку и брюки назвать было трудно, но роскошного жабо у него не было. Однако Лили так приободрилась, словно он был музыкантом из ее любимой рок–группы.
– О, Сириус точно оценит, – воскликнула она, пискнув и вскинув ладошки. Римус отвернулся, закатив глаза, и подошел к зеркалу, оценивающе взглянув на себя напоследок. Последнее время его сильно заботил его внешний вид. Пытался ли он таким образом понравиться Сириусу?
– Я думал ты будешь прекрасным принцем, – фыркнул он, глядя на ее ковбойскую шляпу и сапоги со шпорами. Не хватало револьвера, заткнутого за ремень.
– Оставлю эту привилегию кому–то другому, – она многозначительно подмигнула ему. – Кто–то же должен уже пробудить жизнь в этой спящей красавице.
– Полегче, Эванс, я не посмотрю, что ты шериф, и переступлю грань дозволенного.
– Ой, – хохотнула она, – и что же? Под этой маской скрывается настоящий маньяк?
– Хуже, твой ночной кошмар.
– Мой ночной кошмар – это Римус–душная–зануда–Люпин, – она покачала головой и прочистила горло. – Давай уже, принцесса, поторопись. Опоздаем на бал.
Они вышли из квартиры и сели в ее машину, обсуждая по дороге к дому Поттера, в каких костюмах могли бы прийти остальные. Но он мог думать только о том, как отреагирует Сириус и не решит ли прийти в том же самом, из–за чего они, как два идиота, ходили бы весь вечер в одинаковых костюмах.
У тротуара уже стояло несколько машин, а дорожка к дому была украшена воздушными шариками и праздничными колпаками, надетыми на садовых гномов. Лили забрала из багажника коробку размером микроволновую печь и жестом пригласила Римуса за собой. Они уже шли вдоль живых изгородей, когда сзади послышался сигнальный гудок и звук стертых шин об асфальт. Обернувшись, Римус несколько раз моргнул, прежде чем осознать комичность ситуации. Лили разразилась заливистым смехом, переводя взгляд с одного на другого по мере того, как улыбающийся Сириус подходил к ним.
– Невероятно, – произнес Сириус, окинув Римуса с ног до головы оценивающим взглядом. Римус последовал его примеру, – ты подумал о том же, о чем и я!
– Погодите, – заикаясь от смеха, продолжила Лили, – вот увидит Джеймс…
– Ебучий случай! – прозвучал его голос, как только он был упомянут. Все обернулись на дверь, из которой выбежал парень, показывая на них пальцем.
Он раскрыл рот, собираясь сказать что–то колкое в адрес Сириуса, но тот поспешно заткнул ему рот, толкнув в грудь маленькой коробочкой.
– Еще одно слово, Сохатый, – предупредил он его, а затем смял в крепких объятиях, – и твой праздник будет омрачен моим стендапом историй из твоего детства.
Джеймс взъерошил волосы Сириуса, от чего тот брезгливо скривился, поспешно пригладив обратно волнистые пряди. У Римуса отвисла челюсть, когда он понял, что они с Сириусом просто–напросто поменялись ролями, облачившись в маски друг друга. С одним маленьким замечанием: Сириусу был к лицу образ Арлекина. Алая ромбовидная клетка на его рубашке, которая наверняка принадлежала одному из модных домов, выглядела очень дорого и невероятно сочеталась с кожаными брюками и маленьким багряным сердцем, нарисованным под нижним веком парня. Золотистые пайетки, которые напоминали маленькие колокольчики на пестрой ткани, тихо шелестели, когда Сириус приподнимал руки, откидывая с лица непослушные пряди.
– Услышал чарующий голос, что звал меня, – сказал он, обернувшись к Лили, – а наткнулся на местного шерифа, который привел мне контрабандистскую шайку, сбежавшую из цирка.
Сириус пихнул друга под ребра, собираясь отомстить за его едкие комментарии, но Лили подошла к нему, обнимая своего Короля Артура. Джеймс покраснел, слившись со своим королевским плащом, и поцеловал ее, закрывая от любопытных глаз. Сириус издал звук рвотных позывов, напоминая о своем присутствии, и обернулся к Римусу, подмигнув ему.
Гости весело встретили вошедшую компанию во главе с именинником. Римус уже немного привык к этим лицам, не раз встречая их на других вечеринках, на которых ему приходилось бывать. Он заметил это, ужаснувшись тому, сколько людей ему пришлось повидать в этом году, и скольких из них он уже знал поименно. Друзья присоединились к знакомой компании, устроившись рядом с Марлен и Доркас, которые были одеты в костюмы чудо–женщины и женщины–кошки. Они не удержались от своих остроумных замечаний по поводу внешнего вида Римуса и Сириуса, но тот спас положение, понизив градус неловкости, закипающий в нем.
– Мы давно договорились об этом. Поспорили, что каждый из вас сто процентов вставит что–нибудь эдакое, – он указал жестом на хихикающую Марлин. Джеймс возмущенно сдвинул брови с недовольным вздохом. – Уймись, – закатил глаза Сириус, – никто же из вас не знал об этом. Иначе вы бы сейчас молчали в тряпочку, а не пытались заставить гореть щеки Лунатика.
Все обернулись на него и на удивление Римуса, смущенно смолкли. Кажется, только Лили понимала, что ничего между ними не было обговорено заранее. Вскоре к ним присоединились Мэри и Питер, вступив на порочный круг, добавив несколько собственных колкостей на них счет. Римус наблюдал за тем, как образ Мэрилин Монро олицетворял романтическую натуру Мэри. Она была так же жеманна в каждом своем движении, так же женственна и очаровательна. Мэри знала свои сильные стороны и умела мастерски включать свое обаяние, с кем бы она не говорила. Каждый готов был преклонить колено перед ее яркой харизмой. Питер нацепил клыки Графа Дракулы и весь вечер подходил к девушкам, кусая их за шею. Сириус и Мэри принялись делать ставки, когда ему посчастливиться получить ответный поцелуй, а не плеяду пощечин. Римус и Лили оценивали изящность этих ударов, а Джеймс сочувственно морщился, пока Марлин и Доркас заливисто хохотали.
– Может, уже сыграем в бутылочку, чтобы ему хоть что–то досталось? – покачал головой Джеймс, питая надежды на успех друга, когда тому в очередной раз досталась порция гневных оскорблений.
– Давайте! – с энтузиазмом воскликнула Лили, окинув взглядом Римуса.
Он переглянулся с Сириусом, когда заметил, что Джеймс точно так же посмотрел на него.
– Они ведь не знают, да? – прошептал он, наклонившись поближе, чтобы никто не услышал. Сириус покачал головой, самодовольно прикусив губу.
– Устроим им представление? – его брови взметнулись вверх, от чего Римусу хоть и было немного некомфортно демонстрировать это на публику, но отказать Сириусу было трудно. К тому же, он и сам был не прочь потрепать нервишки их заядлым шипперам, в роде Джеймса и Лили. Он утвердительно кивнул, специально отодвинувшись от него как можно дальше. Пусть эти двое наконец успокоятся.
– Пит! – позвал Джеймс, пока Мэри допила остатки шампанского, звонко водрузив бутылку в центр образовавшегося круга.