Не мешкая, я зашел. Темно, как у дракона в пасти. Догадываюсь, что дверь вернулась на место, иначе бы проникал какой-никакой, но свет. В пальцы из сумки перекочевала круглая алхимическая бутылочка. Встряхнул - и пыльные стеклянные стенки озарились слабым зеленоватым пульсаром. Просроченный пузырек, но ничего, лестницу видно. Ступени огибали белокаменный столб, продольно рассекающий башню, закручиваясь вверх и вниз.
Рик говорил, что заходить нужно только с этого яруса, тогда останется один пролет - и все, цель на месте. Под целью подразумевалась круглая шкатулка из белого дерева, которую я и должен забрать.
"Она будет в пустой комнате под флюгером", - наставлял учитель, - "не ошибешься. Бери и беги. И ни в коем случае не открывай!"
Не сильно-то и надо нарываться на охранные заклятия, которыми явно напичкан ларец. Это забота заказчика, как извлечь артефакт, а мое дело - доставить в целости и сохранности. Еще одна дверь бесшумно растворилась.
Совсем небольшая круглая комната, как и описывал Рик - настолько, что мой несчастный фонарик осветил ее полностью, слизав глубокие тени. Все как на ладони - возвышение, напоминающее алтарь, и моя цель - круглая шкатулка. Ловушек быть не должно, кроме заточенных под нее саму, но я замер на пороге, чувствуя осязаемую опасность. Как будто незримая рябь оттолкнулась от стен и потянулась ко мне щупальцами мариинского осьминога***. Еще и пульсар заметался в стеклянном плену, как спятивший болотный огонек. Или это снова побочный эффект от энергетического слепка?
Ведь все так, как и говорил Рик. Амулет нейтрализовал ловушки, казалось бы - хватай и сматывайся. Возможно, новые страхи - тоже плод своеобразной магии, чтобы помешать взломщикам. Но интуиция - верная подруга, которая никогда мне не изменяла, цепко держала за плечо и не позволяла пересечь порог.
В воздухе ощутимо похолодало, изо рта вырвалось облачко пара. Нет, надо уносить ноги - и к дракону заказ вместе с репутацией в гильдии. Шкура дороже. Кое о чем Рикард умолчал - или попросту не знал? Нас ждет интересный разговор, если выживу. Неизвестно, как бы я поступил, оставайся все по прежнему, но гулкие шаги стражников, патрулирующих башню, разнеслись эхом по каменным сводам. Вознеся молитву Луне, я ступил за порог. Дверь снова материализовалась, скрыв меня от гвардейцев.
А невидимые щупальца обхватили грудную клетку, лишая возможности дышать. Драконовы потроха... Оседая на пол, я мог только наблюдать, как крышка белой шкатулки медленно открывается, выпуская темный туман. Клубясь над полом, он гладил энергетический слепок императрицы, обхватывающий мою ауру плотной перчаткой. С негромким звуком разбился пузырек с пульсаром, но я даже не мог повернуться в его сторону. Непроницаемая темнота...и чей-то удаляющийся смех...
*Ирисса - столица империи Снартари.
**наркотическое вещество.
***мариинский осьминог - огромное морское чудовище, обитатель Розового моря.
Глава 3 Лидия
Несколькими часами ранее.
- Безумие - отрава... - я запнулась, вглядываясь в рукописные строчки Книги поэзий, - оправа для любви.
- Верно, дитя, - Великая жрица Майра одобрительно кивнула, а я подумала, что мой - первый - вариант куда правдивее. Но второй несомненно поэтичнее, а уж мудрейшему Алиссану виднее, как складывать слова в стихи.
Шел урок снартарилла - языка солнечных эльфов. Одна из немногих наук, которую я впитывала охотнее, чем песок воду. Волей или шуткой богов, но так вышло, что я простолюдинка среди Перворожденных, человек в обители снарров. И если в моих силах хоть немного уравнять шаткое положение, глупо этим шансом не воспользоваться. И пусть большинство давно перешло на всеобщий, и снартарилл остался прерогативой официальных документов да императорской короны, между собой некоторые эльфы до сих пор беседовали на своем.
Уязвляло то, как Феликс переходил на снартарилл, если я становилась случайным свидетелем его разговоров с советниками или военачальниками. Последние, к их чести, имели больше уважения и в моем присутствии заговаривали исключительно на всеобщем. А он... В сердце распускались ядовитые цветы обиды. Я ведь могла его полюбить. Чистой и незамутненной любовью девчонки, впервые познавшей мужчину. Его - императора, супруга, защитника...
- Дитя, ты напрасно призываешь тьму к себе в душу, - синие глаза древней снарр'ит* были самой вечностью. Не раз казалось, что жрица видит меня насквозь, и сейчас мурашки пробрались под плотное платье. Не стоило забывать, что эта красивая светловолосая женщина - с виду едва ли разменявшая четвертый десяток - застала Пятую Эпоху. А это очень, очень давно! Такая седая древность, что мне и не снилась. Нет, снарры не бессмертны, как это рисуют сказки, но по сравнению с человеческим веком их жизнь можно приравнять к бессмертию. Увядание эльфов происходит так же медленно, как опадание листвы для бабочки-однодневки. Так говорит жрец Саймон, мой учитель из числа людей.