Однако парень сбросил его руку и снова прижал к кровати. А весил Таичи куда больше Томоэ.
Из горла его рвалось тихое рычание, глаза сверкали. Куда делся застенчивый юноша, сидевший напротив виконта за ужином?
Таичи сильно втягивал воздух, почти касаясь носом чужой кожи - жаркое дыхание щекоткой прошлось по животу, и сменилось влажным теплом. Парень вылизывал Томоэ, то и дело чересчур увлекаясь и прихватывая зубами.
- Ай... если уж ты так далеко зашел, нельзя ли поаккуратнее?
И все-таки голос виконта явственно сбивался. Томоэ давным-давно не позволял себе серьезных отношений, что внесло несомненную лепту в его нынешнее состояние. А еще - следовало признать - его никогда прежде не брали так грубо. Таичи был создан, чтобы быть сверху. Едва ли стоило дожидаться от него сладких слов, однако Томоэ так казалось во много крат лучше, нежели с любовником, который сочится медом в постели и забывает тебя, стоит ночи подойти к концу.
- Хорошо, Таичи, волшебно... - виконт звал его по имени в попытке привлечь внимание, но не преуспел. - Замечательно...
Резкая боль заставила Томоэ умолкнуть.
- Погоди, - забеспокоился он. - У меня есть розовое масло...
Об этом следовало подумать раньше. Виконт не знал любви слишком долго и обреченно понимал, что легко ему не отделаться.
- Постой! Очень...
- Тихо! Заткнись!
Томоэ попытался отодвинуться, но куда ему было совладать с железной хваткой. Таичи больше не говорил, только дышал резко и отрывисто. Томоэ тоже замолчал, бросив все силы на борьбу с болью и головокружением. Когда чужое каменно-тяжелое тело изогнулось в спазме, а внутри сделалось горячо и мокро, виконт слегка расслабился, предполагая, что Таичи утихомирится. Однако он недооценивал своего нового знакомого.
Второй раз - по влажному - оказался хотя бы менее болезненным.
- Что? Опять?
Парень не стал тратить дыхание на ответ.
У Томоэ уже колени устали, и все же он не без оснований полагал, что вряд ли уговорит Таичи сменить позу. Собственно, и времени на уговоры не оставалось... Виконт начал злиться: он не привык, чтобы его игнорировали. Совсем не заботиться об удовольствии партнера - немного чересчур даже для случайной связи на одну ночь.
- Возмутительно... Я тебе не кукла! - Томоэ рванулся в сторону, но на узкой постели деваться было особо некуда.
Таичи без труда прижал его к стене. Воистину, неистощимая энергия... Кровать угрожающе трещала.
- Нет, мне так не нравится!
Нарастающее возбуждение шло вразрез с возмущенными словами. Томоэ начал бы ласкать себя, но все усилия уходили на то, чтобы удерживаться в нужном положении. Почувствовав, как Таичи в очередной раз содрогнулся, виконт совсем расстроился:
- Так нечестно... А я?
Таичи, наконец, отстранился - по внутренней стороне бедер потекло. Томоэ инстинктивно сжал мышцы и перекатился на бок. Парень безмолвно смотрел сверху вниз, выражение его лица скрывала густая тень.
- Разве так можно? - сердито начал виконт. - Если бы моем месте была женщина, она бы тебя возненавидела.
Таичи тихонько заворчал, но с печальными нотками.
- Секс должен доставлять удовольствие обоим. А то, что делаешь ты, - просто изнасилование.
- Я... я не могу себя контролировать.
- Ладно... я понимаю. Делай, как нравится. Но постарайся и обо мне думать хоть немножко.
Не зная, видно, как начать, Таичи снова принялся его лизать. Томоэ прижал голову парня к своему животу.
- Бери... осторожно. Не кусай. Правильно, хорошо...
- Можно... еще?
- Да, но помни и обо мне.
Таичи снова вошел, на этот раз почти без напряжения. Томоэ взял парня за руку, направляя его ладонь себе между бедер.
- Мягче... Ты слишком силен.
Таичи начал осторожно двигаться.
- Вот... Так нам обоим будет хорошо. А теперь сильнее... - виконт обвил ногами его талию и целиком отдался удовольствию.
И все-таки Томоэ не мог достигать пика наслаждения так быстро, как Таичи. К тому же парень то и дело о нем забывал, его пальцы сбивались с ритма, а когда спохватывался, движения выходили неуклюжими. Изо всех сил стараясь выполнить просьбу Томоэ, Таичи, тем не менее, заботился прежде всего о собственном удовольствии. Виконт находил это довольно милым. И обреченно понимал, что наступает все в ту же лужу.
"Любовь - это, конечно, прекрасно, - не раз выговаривал ему дворецкий. - Только с разбитым сердцем почему-то вечно остаетесь вы".
Полностью осознавая, чем заканчиваются все его романы, виконт ничего не мог с собой поделать - он снова и снова бросался в омут чувств с головой. Томоэ знал: чем мимолетнее связь, тем слабее будет боль - однако вовсе не лелеял план скорейшего избавления от Таичи. Напротив, уверен был, что этот парень займет его мысли очень надолго.
Таичи в полном изнеможении лежал на спине - лишь грудная клетка судорожно вздымалась. Луна исчезла, на светлеющем небосводе гасли звезды.
- Прости, - покаянно выдохнул он. - Ты как? Очень плохо было?
- Было чудесно, - заверил виконт, поглаживая парня по плечу. - Особенно под конец. Первый раз?
- Да. Я и с девчонками-то никогда... Бабка, она, прямо как ты, говорила, что мне нельзя приближаться к женщинам, коли я такой...
- И ты решил, что, раз я не женщина, то со мной можно? - грустно усмехнулся Томоэ.
- Ничего подобного, - поспешно возразил Таичи. - Совсем не из-за этого... ну, во всяком случае, не только из-за этого. Ты добрый и очень красивый. С тобой спокойно... Я пытался себя сдержать, честно...
- Перестань. В конце концов, я сам тебя спровоцировал.
Таичи со вздохом сел на край кровати, отвернувшись от Томоэ. Вконец уморенному виконту осталось лишь созерцать широкую спину.
- Это невежливо, - упрекнул он. - Понежничал бы со мной в благодарность хоть пять минут.
- Мне стыдно.
- Тогда я подскажу тебе, как извиниться. Задерни шторы плотнее, возвращайся сюда, обними меня и поспим до вечера.
- А рассвет? Давай посмотрим.
- К сожалению, я не выношу яркого света. У меня больные глаза, - Томоэ потянул одеяло на голову, отводя взгляд от оранжевого неба.
- Да, конечно.
Прежде чем задернуть занавеси, Таичи настежь распахнул окно. Свежий океанский бриз вольно гулял по комнате, нашептывая о поздней осени, выгоняя тяжелый аромат бешеной плотской любви.
- Будет хороший день. В такие дни здорово бродить в горах. Жаль, что у тебя слабые глаза... - он закрыл рамы и зашторил окно. Немного поколебался и осторожно вытянулся рядом с Томоэ. - По-моему, мне лучше уйти.
- Я без тебя не усну.
- Ты просто так говоришь. Наоборот, со мной ты точно не сможешь уснуть.
- Смогу, поверь мне, - виконт принялся укутывать Таичи в одеяло.
- Да ты весь ледяной! - Таичи, наконец, обратил внимание на то, чего не заметил в ночном исступлении. - Тебе плохо?
- Вот видишь... я же говорил... что не усну без тебя... - бормотал Томоэ уже в полудреме.
Таичи обнял его и поправил одеяло, чтобы оно накрывало их обоих.
- Зато я горячий. Если со мной ты не мерзнешь...
- Спасибо. Ты... чудо... Кажется, я тебя... люблю...
Томоэ провалился в сон, столь глубокий, что Таичи некоторое время тревожно прислушивался, дышит ли он. Сам Таичи спать не мог: токи недавнего возбуждения еще бродили по телу. Несколько минут он разглядывал спящего: светлые брови и ресницы, маленький нос с высокой прямой переносицей, хорошо очерченные губы с уголками, чуть загибающимися кверху. У себя в горах Таичи редко встречал красивых людей. Селяне всегда восхищались сыном старосты, но по прибытии в Йокогаму Таичи понял, что внешне тот не представлял собой ничего особенного. Город переполняли привлекательные женщины и мужчины, и все равно Томоэ заметно среди них выделялся.