Арман, услышав подобные слова от внука, резво, насколько можно быть резвым старику почти в девяносто лет, встал с кресла.
— Альф, когда ты будешь готов предъявить девушку этому негодяю. Она будет готова, как никогда.
— Я скажу, когда этот момент настанет, — в голосе герцога прозвучала прозвучала не просьба, а скорее приказ.
Глава 5
Олив неплохо устроилась в Доме герцога Арданского. Её проводили в просторную комнату со светлыми обоями. Слуга принес ей восхитительные пирожные, пирожки и ароматный чай. Олив съела всего один пирожок и поняла, что уже сыта. А еще, ее охватило волнение от мысли, что герцог Альф оставит ее в этом доме. Волнение нарастало и было уже таким сильным, что хотелось куда нибудь спрятаться. Лучше туда, где ее никогда бы не нашел дядюшка Архон.
Олив была слишком измучена и напугана после того, как дядя забрал ее из Армахама. У неё отобрали все, даже одежду. Одели в дешевое платье и поношенную обувь. Сделали все, чтобы она как можно меньше была похожа на наследницу рода.
Сейчас у неё не было ни одного гроша за душой и ни одной вещи, которую она могла бы продать.
— Почему у меня все отобрали? — спрашивала она дядю, все еще не веря, что он поступает с ней несправедливо.
— Радуйся, что ты жива и находишься здесь. Ты ублюдок, выродок, ты не имеешь право носить фамилию моего рода! Скажи спасибо, что я не оставил тебя в Армахаме подыхать с голоду на улице.
— Моя мать из благородного семейства Гории, мой отец — ваш родной брат. Они не могли совершить ничего плохого. Они были женаты много лет! Почему до этого никто с этим не спорил?
Вместо ответа, Архонт Драго рассвирепел, и впервые избил девушку до полусмерти. Когда Олив почувствовала боль и гнев, она начала превращаться в дракона. Но это лишь еще больше разозлило дядю. Он приказал слугам принести цепи покрепче и начал бить еще сильнее.
Все продолжалось до тех пор, пока она не перестала сопротивляться.
— Выродок. Ты даже не можешь превратиться толком! Отныне, все будет так, как я этого захочу, — произнес дядя.
Перенеся боль и унижение, девушка поняла, что у неё больше нет сил защищать себя и своих родителей…
Сейчас же ей казалось, что когда герцог Толеран уедет и оставит ее в доме Армана Арданского, она снова окажется в опасности. В роли игрушки в чужом доме.
Дверь в ее комнату распахнулась, но вместо служанки, которая должна была забрать поднос с пирожными, на пороге ее комнаты оказался герцог Арман.
Девушка вскочила:
— Я так боялась, что вы забыли про меня!
— Дед заинтересовался вашей историей и хочет помочь. А к его мнению прислушиваются до сих пор многие влиятельные люди Гории.
— Я думала… может быть мне не стоит впутывать во все это вас и вашу семью, — Олив еще хотела предложить ему просто отпустить ее и позволить ей исчезнуть.
Герцог догадался о ее мыслях, взглянув в ее глаза:
— Я дал слово помочь вам, а вы обещали делать все так, как я захочу. Вы должны выполнять обещание, Олив.
Девушка гордо вскинула голову, и герцогу понравился этот жест.
На Олив уже не было его дорожного плаща. И она все еще была одета в своё ужасное платье. Вид у неё был измученный: темные круги под глазами, выступающие ключицы и следы побоев.
Герцог протянул ей руки и сказал с улыбкой, которая могла бы подкупить кого угодно.
— Успокойся, Олив, мой дед не такой страшный, каким вы его себе представляете.
В комнату заглянул и сам хозяин поместья.
— Мой внук столько рассказал мне о тебе, Олив, — проговорил он. — Надеюсь, тебе у меня понравится.
Олив сделала реверанс, как её учила мама. Коснулась пальцев Армана и наконец почувствовала себя в безопасности. Так же, как рядом герцогом Альфом.
— Я боюсь создавать вам хлопоты, сэр, — сказала она с волнением.
— Я думаю напротив — ты скрасишь мою однообразную скучную жизнь. Внук дал мне указания, чем следует занять вас ближайшую неделю.
Олив с удивление посмотрела на Альфа.
— Во первых, — уточнил Арман. — Следует позаботиться о новой одежде. Девушке из такой семьи следует выглядеть подобающе своему положению
Герцог знал, что любая девушка любит обновки и ожидал увидеть радость в глазах Олив. И он не ошибся.
— Новое платье? — радостно воскликнула она.
— Да, — подтвердил Арман. — Думаю юной леди нужно не менее десяти разных платьев на все случаи жизни.
— Благодарю вас, сэр. Вы очень добры ко мне.
— Легко быть щедрым, когда счета оплачивает мой внук.
Радость погасла в глазах Олив.
— Простите, сэр, я не думаю что смогу…
— Вы сможете вернуть мне все долги, когда я докажу, что вы являетесь прямой наследницей состояния семьи Драго. Я постараюсь доказать, что состояние вашего отца должно быть вашим по праву, — ответил Альф.
Олив не знала, как отблагодарить Альфа, ведь он обещал ей не только вернуть деньги ее семьи и свободу, но и подтвердить ее статус.
После завтрака, герцог Толеран разобрал стопку писем. Официальные письма Норман уже вскрыл, осталась лишь переписка личного характера. Альф вскрыл несколько писем, которые были адресованы ему дамами, которые всячески хотели снискать его расположения. И увидев конверт с Вестей от из поместья герцога Арданского не было уже больше двух недель.
Адам еле сдерживался, чтобы не послать к деду конюха с запиской и узнать как дела у его подопечной или послать к ним своего секретаря. Но ему стоило соблюдать осторожность и между ним и Олив должно быть как можно меньше контактов, пока Арахн не будет им разоблачен. Никто и никаким образмо не должен догадаться, где Олив.
Его рука снова потянулась к чернильнице, чтобы написать деду, узнать, как там Олив.
— Нет, — сказал он сам себе и положил перо на место. И вообще не стоило давать девушке хотя бы малейшую надежду на его интерес к ней не как к другу.
***
— Ты наверное умираешь здесь от скуки, — сказал однажды герцог Арман Олив, которая сидела у него в гостинной и вышивала крестиком незамысловатый узор.
— Меня все устраивает, сэр.
— Хочешь, я покажу тебе свою коллекцию! — предложил Арман и лицо его засияло от радости.
Олив вспомнила о слухах по поводу драконьих голов в подвале этого имения и по ее спине пробежал холодок. Но отказывать старику неудобно.
— Хорошо, но только немного, — нехотя согласилась она, понимая, что отказ мог бы показаться странным.
— Надеюсь, ты не из робкого десятка?
— Нет, — Олив снова ощутила холодок на спине.
— Вот и проверим.
Старик взял ее за руку и повел следом за собой, опираясь на трость. На наконечнике трости, была вырезана из кости голова дракона.
Они прошли в другой конец большого дома. Дом казался пустынным, лишь изредка в нем слышались шаги слуг или скрип двери от сквозняка.
— Скажи, дочка, а пробовала ли ты превращаться? — поинтересовался Арман. Его тусклые старческие глаза с любопытвом смотрели на девушку-драконита.
— Когда мой дядя меня избивал, у меня случались метаморфозы. Но потом все прекращалось.
— И никто из твоих родственников не превращался? — спросил с интересом пожилой граф.
— Нет, никогда. А вы видели превращенных, сэр Арман?
— О, да. Очень давно. Тогда я был молод, очень молод и впервые отправился на драконью охоту. Рунический меч казался мне тогда неподъемной ношей. И знаешь, что я сделал, когда увидел превращенного дракона? — вопрос был явно с подвохом.
— Убили его, — побледнела Олив.