И он рассказал чрезвычайно заинтересовавшие Флорова вещи, имевшие место чуть больше года назад.
Как и любое криминальное деяние, тогда все начиналось легко и безоблачно.
Коновалу даже не пришлось суетиться, некие люди из порта вышли на него сами.
Предложение было чрезвычайно заманчивым. Если до этого Коновал и так безвылазно пасся в порту, но делал это нелегально, то эти люди предлагали делать бизнес легально.
Коновал брал товары и реализовывал оптом через подставные фирмы, а людям из Башни отстегивал наличные. Своеобразные снабженцы довольствовались малым, но их аппетиты росли. Настал день, когда Коновал стал отстегивать больше, чем оставлял себе. И тогда он сказал: хватит!
Ладно, сказали странные улыбчивые парни. И тогда случилась кровавая перестрелка на одной из товарных площадок.
— Разборка с бандой Ивана Сало, — подтвердил Флоров, много читавший о ней в прессе.
— Играл, не угадал ни одной буквы! — воскликнул Коновал. — Обе группы были мои, но, в том то и дело, но все были уверены, что имеют дело с врагом. Они готовы были поклясться на уголовном кодексе, что видели своих врагов. Причем и те и другие видели одни и те же лица.
— Тебе это не напоминает синий щит? — спросила Келло, и Флоров тотчас согласился с ней.
Говоря начистоту, Коновалу было глубоко наплевать, что там погибли какие-то его люди. Людей у него было много, только свистни. Видно поняв это, люди из порта стали действовать по-другому.
Младший брат Коновала Сергей обожал хоккей и не пропускал ни одного матча местной «Зари», став негласным спонсором команды.
— Тогда «Заря» еще чемпионом стала, — сказал главарь.
Так вот в перерыве хоккейного матча неизвестные люди выманили Сергея в гимнастический зал и, протащив сквозь шведскую стенку, буквально колесовали его, в нескольких местах разорвав позвоночник. С тех пор тот остался навсегда прикован к инвалидному креслу.
— А «Заря» сам знаешь где, — добавил главарь.
Это был уже вызов. И самое интересное, группировка не могла ничего предпринять, ибо несчастья стали валиться одно на другое, как гнилые яблоки.
То в бильярдной в ночном клубе «Миранда» порежут какого-то полковника-охранника, да и повяжут вместе с ножами основных боевиков группировки.
— Да Мирзой и ножа-то в руках никогда не держал! — воскликнул Коновал. — У него же пистолет есть.
То самого Коновала заметут в прокуратуру и таскают целыми днями на допрос. В общем, понял он, что его дело дрянь, да и поплыл по течению. Все ждал какого-нибудь случая.
— Похоже, ты мой случай и есть, — довольно подытожил он. — Наконец-то, и в порту раскол наметился. Про Быка я давно подозревал, что он на них работает, а когда ты его раскусил — я понял, этот тот парень, который нам нужен, с ним мы и повалим эту гниду Могула, — он внимательно глянул Флорову в глаза и внезапно спросил. — Какой у тебя план, чтобы избавиться от них всех разом? Говори!
— У меня? — остолбенело переспросил Флоров.
— Я бы на твоем месте не тянул с ответом. Пацанам достаточно того, что ты из порта, чтобы в бетон замесить.
— Мне надо подумать, — тянул время Флоров, несмотря на предупреждение, но он не мог ничего предложить этим мафиози, которые явно принимали его за кого-то другого. — А что вы предложите взамен?
— Жизнь как ни странно. Нет, мы тебя сейчас мочить не будем. Но без нас ты точно сгинешь. Который уже человек из порта пропадает бесследно, только твоего дружка угрохали с шумом. А так, уедет вроде человек в командировку, а где он? Главное, и трупа-то нет. Профессионалы работают.
Коновал задумчиво пожевал дольку лимона и проговорил как бы невзначай:
— А смерть близко от тебя ходит. Может так статься, второго напарника вот-вот потеряешь.
— Врешь! — вскричал Флоров. — Не посмеете!
— А я разве сказал, что мы? — наигранно удивился Коновал. — Найдутся люди. Вернее, уже нашелся.
— Азерников! — Вскочил с места Флоров. — Как же я не догадался!
— Вот видишь, мы тебе и помогли и, между прочим-авансом. Ведь ты нам ничем еще не отплатил.
— Я сделаю все, что вы скажете, только дайте мне сейчас машину.
И он посмотрел прямо в глаза бандиту. Это случилось впервые за все время беседы.
— Сыграем еще разок, — предложил Азерников.
— Но у меня нет больше денег, — возразила Яна.
— У женщины всегда найдется, что поставить.
— Ты имеешь в виду честь?
— Мне твоя честь ни к чему, — пренебрежительно усмехнулся он. — Сыграем на блузку.
Проиграешь-снимешь.
— Я ее и так могу снять.
— Ну, нет, сыграем.
— Да не буду я с тобой играть! — она решительно поднялась. — Рабочий день уже кончился, мне домой надо.
Она и сама не поняла, как ее угораздило проиграть все деньги, начинали ведь по копейке. А, поди ж ты — полтысячи как в прорву.
Препираясь на ходу, она направилась к двери, но та распахнулась навстречу, впуская Марину.
— А что здесь мой муженек делает? — спросила она.
Яна сразу обратила внимание на ее тон: отчужденный, какой-то бесцветный, лишенный интонаций, но она списала это на ревность. Еще бы, застать своего мужа в компании с девицей, да еще после работы.
— Да вот в картишки перекидываемся, она мне блузку проиграла, а теперь не хочет снимать, — сказал вдруг Азерников.
— Неправда! — крикнула Яна. — На одежду мы еще не играли!
— Что же вы, голубушка, упрямитесь, — проговорила Марина тем же бесцветным голосом.
— Карточный долг священен. Надо отдавать.
Яна пыталась возразить, но Марина сказала:
— Снимайте, снимайте, голубушка, я же с вами, не бойтесь. Вам нечего опасаться.
— Черт с вами, — махнула Яна рукой, если уж сама жена настаивает, что с нее взять, слабой женщины.
Она стащила блузку, оставшись в белом лифчике. Когда она рефлекторно вскинула руку, поправляя сбившиеся волосы, Азерников наклонился и быстро поцеловал ей под мышкой.
— Ты что, с ума сошел! — возмутилась Яна. — Сейчас по уху получишь.
— Продолжаем играть, — однотонно проговорила Марина.
Яна, наконец, обратила внимание на ее необычный тон.
— Да что с вами всеми такое? — она даже взяла женщину за руку, необычно холодную, и заглянула в глаза.
Ей показалось, что она заглянула в бездонный колодец, расширившиеся зрачки занимали весь глаз.
— Продолжаем играть, — словно автомат повторила Марина.
— Вы разве не видите, что с вашей женой? — возмутилась Яна.
Азерников споро разметал карты.
— На лифчик, — сказал он.
— Ты что, идиот? — вырвалось у нее, и она швырнула в него карты.
— Кто бросил карты, тот проиграл, — не моргнув глазом, объявил он.
Яна вскочила, но Марина навалилась ей на плечи и усадила обратно. Азерников, сопя, притиснулся к ней и расстегнул застежку. Лифчик, повторяя форму грудей, разошелся чуть в стороны и сполз с них. Азерников резко наклонился и попытался поцеловать.
Яна вскочила и со всего маху заехала идиоту по губам.
— Маринка, держи ее! — крикнул Азерников, у него был не рот, а кровавая клякса.
Яна успела сделать пару шагов и больше ей не дали. И мужчина, и женщина навалились, скрутили.
— Куда ее? — спросила Марина.
— Неси на балкон, — велел он, и сердце Яны похолодело, семнадцатый этаж!
Азерников шел впереди, неся ее под мышками, женщина придерживала ноги. Он пинком распахнул дверь и вышел в коридор. Обычно даже в позднее время в здании полно людей, но на этот раз коридор словно вымер.
Тщетно жертва кричала и вырывалась, зловещий балкон приближался с неотвратимой силой.
Флоров подъехал к стоянке и с замершим сердцем увидел столпившихся у подножия Башни людей. Бросив машину катиться с невыключенным мотором, он выскочил и увидел, что люди указывают на что-то наверху. Оттуда доносились истошные крики, и было заметно движение на одном из балкончиков.