Президент не понимал, за что он получает от судьбы такие тумаки. Ведь это была всего лишь невинная шалость. Ну, пусть и не невинная, он не так выразился, но шалость определенно.
Он сразу, еще на встрече у ступеней Белого дома, обратил внимание на эту девушку, такую же яркую как героиня Кэмеронского «Титаника». Особенно, ее чувственные алые губы.
Господи, какой это был безумный секс — прямо в овальном кабинете, рядом с коридором, полным снующих служащих. По существу, он испытал наслаждение еще до секса от самой возбуждающей обстановки, от нежного на ощупь персикового костюма, который Пенелопа даже не расстегнула, и который он ей неосторожно выпачкал.
И который она потом отнесла в редакцию "Вашингтон пост".
Стерва, что он ее силком тащил?
— Господин президент, — его отвлек офицер безопасности в белых лайковых перчатках. — Горячая линия с русскими, сэр.
Клинт Донован прошел в кабинет, закрыл за собой дверь, и только тогда взял трубку из переносного устройства, упакованного в серебристый чемоданчик.
— Здравствуй, Клинт, — вкрадчиво поздоровался Рубин, и президент был вынужден звук прибавить, чтобы слышать не только переводчика.
— Здравствуй, Вилли, — ответил он. — Как дела?
— Дела… — и русский добавил слово, которое переводчик перевел как «плохо». — Клинт, ты уже знаешь про Луну?
— Мне звонили из Пентагона. Откровенно говоря, я не принял это сообщение всерьез.
Это ошибка. Я дал приказ разобраться. А что твоя разведка утверждает обратное?
— Разведка это дело… — Рубин сказал еще какое-то слово, которое было переведено как «просмотрела». — По нашим данным у нас осталось 2 недели.
— Господи, ты шутишь? — вскричал Донован. — Это не может быть правдой!
— ОН нас кинул, Клинт!
— Господи, Вилли, не по телефону!
В трубке раздался смешок.
— Это же президентская линия, Клинт! Кто нас может подслушать? Включи телевизор, там знают больше нашего!
— О НЕМ знаем только мы с тобой, Вилли!
— Если эта мысль тебя утешит, когда эта штука на нас сверзиться, то флаг тебе в руки!
— Какой флаг? — не понял Донован.
— Конечно, американский!
— Ты веселишься, Вилли? — обиделся Клинт.
— А что мне остается? Ты не хочешь говорить со мной серьезно.
— О чем? — насторожился Донован.
— Не говори, что у вас нет никакого плана на тот случай, если ОН нарушит договоренности!
Донован сделал вынужденную паузу, потому что не мог решить, что может говорить русскому президенту, а о чем и смолчать.
— Молчание красноречиво! — продолжал Рубин. — Ну что ж. Я думаю, ты сам скоро мне позвонишь, и сам знаешь, по какому поводу!
И русский отключился. Он знает про "Лунный шквал", мелькнула заполошная мысль.
Да, нет, откуда.
Донован отдал распоряжение, чтобы вызвали министра обороны Колкорда, а также госсекретаря Гертруду Макбрайт. В дверях он неожиданно столкнулся с Хизер.
— Ты знаешь, что произошло? — возбужденно спросил он и столкнулся с неприязненным холодным взглядом.
— Заткнись и убирайся… — выпалила она, будто ждала, что он заговорит первый, и заранее приготовила ругательство.
"Переводчик перевел бы это слово как "к черту", подумал президент.
И почему у него не было переводчика с английского на английский?
Колкорд прилетел на военном вертолете спустя час. Он подтвердил самые худшие опасения.
— Луна меняет орбиту, сэр, — доложил генерал. — Теоретически это допускалось, но никто никогда не подозревал, что это будет в такой форме.
Президент попросил уточнить масштабы надвигающейся катастрофы.
— По существу все уже случилось. Произошло скачкообразное изменение угла наклона орбиты, а дальше вступил в действие закон тяготения. Земля притягивает Селену, и с каждым витком орбита ее будет проходить все ниже, пока она окончательно не рухнет.
— Но рухнет точно?
— Во всяком случае, мои аналитики так утверждают. Еще они говорят, что в принципе, мы всегда летали в этой бездне вместе, и орбита Луны никогда не была особенно стабильной. Например, в период какого-то там Герстенкорна, — генерал заглянул в блокнот, — три миллиарда девятьсот миллионов лет назад, Луна находилась от Земли всего в нескольких земных радиусах. Никто не знает, на какой высоте она успокоится на этот раз.
— Стив, вы можете дать мне ясный прямой ответ на один жизненно важный вопрос: если Луна столкнется с Землей, то где это произойдет?
— В настоящий момент мы занимаемся выяснением этого.
Вошла госсекретарь. Выражаясь политкорректно, миссис была очень полная (фунтов 300) и внешне чуть симпатичнее жабы. На лице матроны от природы было выражение высокомерия, которое президент терпеть не мог. Откровенно говоря, он отнесся с подозрением к самому назначению Макбрайт. Она была из эмигрантской волны, а такие всегда хотят показать себя американистее любого американца.
— Что в мире говорят о происходящем? — спросил Донован.
— Европу лихорадит, телевизионщики беснуются, но официальные лица не дают никаких комментариев. Военное положение тоже никто не торопится вводить. Хоть полицию и гвардию приводят к состоянию готовности.
Вошел старший офицер, отвечающий за горячую линию. Вот она, официальная оценка, подумал президент и велел принести аппарат в зал.
— Алло, Клинт, — сказал русский президент. — Ты уже собрал советников, и они сказали тебе, как все…
Переводчик перевел, как «плохо». Вилли нервничает, понял Донован. Он никогда так открыто не ругался.
— Ты готов объединить наши усилия?
Донован начал говорить, что общая беда должна сплотить их непременно, но русский оборвал его.
— Я говорю о том, чтобы объединить наши планы. Наши секретные, жутко секретные программы по борьбе с НИМ.
Клинт лихорадочно сжал трубку в руке. Он всегда кожей чувствовал такие судьбоносные моменты.
Вернулся Колкорд, дозвонившийся до Пентагона из соседней комнаты.
— Луна упадет на русских, сэр, — доложил он. — Она сойдется диаметрами с Землей где-то в районе Урала.
— Ну что, Клинт? — настаивал русский. — Снова вместе, как во вторую мировую.
Донован сжал трубку еще сильнее. Чувствуя его колебания, вмешалась миссис Жаба:
— Я вынуждена вам напомнить, господин президент, что по конституции Соединенных штатов вы в первую очередь должны заботиться о народе Соединенных штатов.
Безопасность Европы лежит на самой Европе. Так гласит конституция.
Мысли лихорадочно бегали в голове Клинтона. Он вспомнил, как, будучи студентом колледжа, встречался с Кеннеди. Тот еще тогда пошутил:
— Может, среди вас, парни, сейчас находится будущий президент?
Душа тогда пела, и Клинт поклялся, что он будет президентом.
— Вы должны отказать, — прошипела госсекретарь. — Во имя Соединенных штатов.
"Откуда она?" — вспоминал Билл. — "Такое ощущение, что с Марса".
Неожиданно вмешался Колкорд, который тоже терпеть не мог Гертруду.
— Еще мои яйцеголовые умники утверждают, что совершенно не важно, где свалится это чудо. Произойдет изменение орбиты, которое буквально сдует с земли атмосферу.
Если же кислород останется, то континентальные плиты не выдержат такого чудовищного давления. Из недр выдавится такое количество магмы, что в ней потонет Джомолунгма. Короче, в любом случае человечеству…
Переводчик перевел бы как "конец".
— Что за манеры, генерал! Здесь дамы! — фыркнула госсекретарь.
— Ну что ты решил? — спросил Рубин.
— Я согласен, Вилли. Для координации наших усилий назначаю генерала Колкорда.
— Добро! — Русский с треском бросил трубку.
— Стив, мне нужны все данные по состоянию Луны из первых рук, — приказал Клинт. — У нас сейчас есть кто-нибудь на орбите?
— Как назло, на МКС образовалась технологическая пауза. Одна смена улетела, другая, как водится, еще не успела прилететь. Так что на станции всего два астронавта. Один наш, другой русский. Астронавт Джим Хенсон. Он работает по линии НАСА, — генерал покосился на Макбрайт и сказал. — Ладно, я думаю, мы можем открыть наши маленькие секреты. На самом деле это прикрытие, Хенсон офицер спецотдела ЦРУ. Он выполняет особое задание.