По лунной поверхности гулял легкий ветерок, понемногу сглаживая оставшиеся за машиной две отчетливые песчаные колеи. Потом он посмотрел вверх и инстинктивно пригнулся.
В метрах ста над головой медленно плыл лес, тянясь к нему островерхими качающимися вершинами.
Высота не увеличивалась, но Земля быстро перемещалась. Лес кончился, уступив место холмам, на которых стояли дома и машины. Рядом ходили люди, поначалу не замечая Флорова.
Раздался женский крик:
— Маркус!
На крыльце показалась женщина и стала оглядывать окрестности, сделав ладошку козырьком. Однако младенец был с другой стороны дома, свалился и барахтался как черепаха, не имея сил подняться.
Флоров криками привлек к себе внимания, после чего указал матери на дитя.
Ответом был пронзительный визг. Внизу все забегали, кто-то свалился с забора, пара мужиков врезалась головами.
Картина быстро улетела назад, холмы оборвались, уступая место нечто огромному, массивному, ворочающемуся словно медведь.
Море. Или даже океан.
Налетела почти материальная среда, состоящая из запаха йода, водорослей, соли, сырости.
Вода казалась твердой на вид, состоящей из гладких антрацитово блестящих плит, которые менялись местами словно пазлы. Глубокие впадины чередовались с высокими водяными горами. Картина менялась на глазах. Во впадинах плавно вздувались новые вершины, существующие же горы так же плавно и величественно проваливались вниз, чтобы не оставить после себя даже воспоминаний, только ровную океанскую гладь.
Единственное, чего Флоров не понимал, как такая масса воды все еще удерживается на «потолке», а не прольется вниз водопадом миллионов тонн воды, оголив целый материк, который начнет медленно сохнуть, обдуваемый легким бризом. В одной из впадин он заметил отчаянно кренящийся крейсер, весь в броне, утыканный десятками пушек и пусковых установок, словно рождественская елка. Корабль взмывал на каждой волне, и создавалось ощущение, что он вот-вот оторвется от поверхности и загремит прямиком ему на голову.
"Бедные люди", — подумал Флоров. — "Как они там?" — Есть цель! — сделал стойку адмирал Беннет Ли Кокс. — Вижу бронетехнику лунатиков!
Приготовить носовую ракетную установку!
— Сэр, эта штука никак не реагирует на нас и, по ходу, не собирается на нас нападать! — возразил Миллер.
— Вы правы, — скрипучим голосом, не предвещающим ничего хорошего, подтвердил адмирал. — Они не собираются нападать на НАС. Но спустя пару часов, как вы изволили выразиться, эта штука может оказаться над любой нашей военной базой, в том числе и ядерной, и ей достаточно будет произвести единственный выстрел, чтобы вызвать цепную реакцию. Так что, Миллер, будьте добры заткнуться и изготовить носовой ЗРК к стрельбе.
Тупая скотина, подумал первый помощник, но приказ есть приказ. Он распорядился, и носовые люки скользнули в стороны, открывая направляющие кронштейны ЗРК «Стандарт», задранные практически вертикально.
Кокс удовлетворенно замурлыкал и почти нежно приказал:
— Залп.
Нос корабля озарился вспышкой. Ракета снялась с направляющего кронштейна и устремилась ввысь, превращаясь в яркосветящуюся точку. В острие ракеты была помещена электронная система наведения, и компьютер вел боеголовку точно в центр остановившейся машины. Миллер увидел заметавшуюся вокруг нее одинокую фигурку человека.
"Бог ты мой!" — мысленно возопил он. Что мы творим?
Флоров увидел стартующую ракету, но поначалу принял ее за сигнальную. Он даже подумал, что это ему так салютуют. Его радужное настроение испарилось без следа, когда ракета разорвала земное притяжение и стала стремительно сближаться.
Он кинулся наутек. В свете вырывающегося из сопла пламени реголит сделался режуще белым, а тень черной. Судя по контрастам, подлетное время ракеты должно было иссякнуть в следующую секунду.
Он рухнул носом в реголит, но взрыва не последовало. Флоров понял почему чуть позже, а в настоящий драматический момент мог лишь наблюдать заметавшуюся на небольшой высоте ракету. Она несколько раз прошла вплотную над грунтом, словно самостоятельно решая, где ей лучше упасть. Система наведения, жестко ориентированная по земным магнитным полюсам, окончательно вышла из строя, сбитая лунной гравитацией. Наконец, ракету повело в сторону, где она благополучно занырнула в реголит, скорее всего, угодила в каверну, и детонировала, взметнув чертову тучу пыли.
Липкая взвесь обволокла машину, налипая на стекла, сверху вообще оказалась целая гора.
— Еще ракету! — проревел адмирал. — Ваши подчиненные совершенно разучились стрелять, Миллер! Будьте уверены, я постараюсь, чтобы об этом узнали в штабе флота.
Уж ты постараешься, подумал первый помощник. По части стучания ты большой спец.
— Компьютер сообщает о сбое системы, вызванном воздействием Луны, сэр! — доложил Миллер. — В таких условиях результат стрельбы трудно прогнозировать. Это может быть опасно.
— Бросьте болтать и выполняйте приказ!
— Слушаюсь, сэр!
Первый помощник, скрипя зубами, отдал команду о запуске еще одной ракеты. Все повторилось с точностью, как и во время первого пуска, с единственной разницей, что метания потерявшей ориентацию ракеты происходили на гораздо более низкой высоте. Она не достигла и трехсот метров, характерно рыскнула несколько раз из стороны в сторону, после чего на мгновение замерла на месте.
— О, боже! — вырвалось у адмирала, потому что ракета начала падать.
Вернее, это будет неправильно сказано, ибо она возвращалась. Скорее всего, вконец обезумевший компьютер считывал программу наоборот. Всего через секунду ракета всей своей ударной массой рухнула на нос и разорвалась. «Сан-Хасинто» так дернуло, что он притопился носом глубоко в пучину. Поначалу казалось, что он так и затонет, но корабль вынырнул из воды точно пробка. Утробно заревели проснувшиеся сирены, палубу заволокло дымом.
Адмирал повернулся к Миллеру с вконец обезумевшими от паники глаза и истерично закричал:
— Будьте уверены, о вашем бездарном командовании я немедленно сообщу в штаб флота.
Радист! — когда тот подскочил, то продолжил. — Срочно мне связь со штабом! Надо же!
Боже мой! Подстрелить собственный корабль!
Вертолет Алик сначала услышал. После атаки крейсера он был начеку. И хотя море давно осталось позади, настороженно изучал пролетающие внизу пейзажи, еще не зная о приказе ВВС разных стран, предписывающих не поднимать в воздух суда в зоне пролета Луны.
Камуфлированный вертолет летел над землей в направлении, совпадающим с направлением полета Луны, постепенно увеличивая высоту и приближаясь. Уже хорошо просматривались блестящие, словно намазанные жиром, несущие лопасти, а вызываемый ими ветер достигал Луны, взметая верхние слои реголита, которые никто не тревожил десятки, если не сотни миллионов лет.
Скорость луны была больше скорости вертолета, казалось, что он летит в обратную сторону. Винтокрыл находился в километре от Флорова, когда неожиданным рывком резко преодолел большую часть разделявшие миры расстояния.
Теперь тяжелая даже на вид машина летела уже не над землей, а над Луной. Причем, проделывал это, зависнув вниз лопастями. Если бы спутник имел массу в пару раз больше, а соответственно и притяжение, катастрофа была бы неминуемой.
Неожиданно вертолет выкинул хитрый фортель. Кто бы это ни был, это был отчаянный пилот. Он умудрился сделать «бочку», переворот на 180 градусов. Машина резко просела к Луне, лопасти, не рассчитанные на такие перегрузки, громко заскрипели.
Но малая гравитация опять спасла смельчаков, и лопасти не оторвались, не пошли внахлест.
Вертолет клюнул носом, потом выпрямился и полетел. Прямо на Флорова.
Тот заметался, пока не понял, что лучшего укрытия, чем броневик, превратившийся после взрыва в слипшийся ком реголита, не найти. И быстро полез под машину, проталкивая вперед руками наметенную пыль.