Я понятия не имела, как это сделала, но часть меня чувствовала себя хорошо, а часть — плохо.
— Да что с тобой такое? — прицепилась Табита.
— Ты тоже хочешь попробовать? — я закричала в ответ, гнев мгновенно пронзил мое сердце.
Она попятилась и побежала вниз по ступенькам к Блейку.
— Как я и думала.
Она попыталась помочь Блейку подняться, но он оттолкнул ее. Он был таким придурком.
Я должна была уйти от всего этого: из академии, от профессоров и их постоянной поговорки: «Однажды он примет дент». Я устала ждать его жалкую задницу.
Я вышла из замка к воротам и увидела Джулию, которая курила за углом лазарета.
— Ну и кто довел тебя с утра пораньше?
— Вы, правда, хотите услышать ответ?
— Он злобный, огромный и осел?
Я кивнула.
— Тогда, нет.
— Мне нужна ваша помощь, пожалуйста. Мне просто нужно ненадолго уйти.
— Елена, меня могут уволить.
— Я возьму вину на себя, пожалуйста, Джулия. Просто опустите меня вниз.
— Куда ты собралась?
— Я пока не знаю, вернусь после обеда. Я просто не могу быть здесь сейчас. Пожалуйста. Я держала ваше курение в секрете, Бог знает сколько времени.
— Ладно, до пяти ты вернешься, слышишь?
— Обещаю.
— Хорошо.
Она сняла одежду и превратилась в Ночного Злодея. Она выглядела так же отвратительно, как сэр Роберт.
Я схватила ее за лапу и встала на один коготь, когда она полетела со мной в лес.
— Пять часов, Елена.
— Да, обещаю, — ответила я и побежала по дороге, села на трамвай и отправилась в порт. На лифте добралась до Тита, а там снова на трамвае до Лонгботтомса.
Я спрятала лицо под капюшоном, и никто меня так и не узнал. Да и с чего бы вдруг? Все считали, что я далеко, в Драконии, тренируюсь управлять своими способностями, чтобы овладеть искусством приручения могучего Рубикона.
Если бы только они знали правду, это было бы во всех газетах к завтрашнему утру.
Я открыла дверь в Лонгботтомс.
— Добро пожаловать, столик на одного? — Моник, новый менеджер, которую нанял Джимми, поприветствовала меня и ахнула, увидев, что это я. — Елена, что ты здесь делаешь? Ты должна быть в Драконии.
— Мне нужно было выбраться оттуда. Блейк наконец-то вернулся, и он меня так бесит, — проворчала я.
— Садись, — она подвела меня к бару, толкнула на ближайший табурет и побежала за стойку. — Что случилось?
— Он хочет, чтобы я освободила его.
Она с шумом вздохнула.
— Что?
— Ты слышала меня.
— Я считала его умнее.
— Поверь мне, я действительно хочу.
Она хихикнула.
— Елена, ты не можешь освободить его, ты должна знать это.
— Да, знаю. Он просто выводит меня из себя, вот и все. Иногда мне хочется ударить его чем-нибудь по голове.
— И что потом? Он потеряет хладнокровие, преобразится и, возможно, проглотит тебя целиком.
Я хихикнула.
— Нет, не посмеет, потому что тогда у меня появится доступ к моим способностям, и я смогу сжечь его задницу.
Мы обе рассмеялись.
Я вздохнула.
— Это так безнадежно.
— Это не так. Я знаю его самое заветное желание.
Ее глаза заблестели.
— Что, кроме Снежного Дракона?
Она засмеялась и слегка прищурилась.
— Я чувствую ревность?
— Да на здоровье. Пусть забирает этого придурка. Мне просто нужен его дурацкий дракон, — честно говоря, он был мне не нужен, учитывая обещание отцу, так почему я так на этом настаивала? Неужели я хотела того, что было у Джорджа и Бекки, даже при том, что знала, что это не по-настоящему? Или я просто хотела, чтобы дракон не чувствовал себя белой вороной? — Итак, мне придётся угадывать, или ты всё-таки скажешь, чем он грезит?
— Рубикон любит что-то очень дорогое, Елена, и ты, моя дорогая подруга, можешь дать ему эту вещь.
Я подняла бровь.
— Подкупить его?
— Отчаянные времена требуют отчаянных мер.
Я хихикнула.
— Ну, не знаю. Как по мне, ничто не поможет мне завоевать его расположение.
— Новенький Дукати смог бы.
— Он влюблен в Дукати, не так ли?
Я вспомнила, как он когда-то смотрел на Дукати Люциана.
Она кивнула.
— Наверное, стоит попробовать. Но, может быть, что-то менее драматичное, чем: «Эй, вот мотоцикл, будь моим драконом, и ты будешь круче всех».
Она засмеялась.
— Я действительно не знаю ничего другого, что могло бы помочь. Да ладно, что ты теряешь?
— Он может испепелить его у меня на глазах.
— Он бы никогда так не поступил с мотоциклом.