Блейк говорил с Гертрудой, благодаря её за гостеприимность. Она улыбнулась в ответ.
— Это мы должны благодарить вас обоих. Теперь понятно, почему Элль казалась такой потерянной, когда думала, что тебя убили.
Блейк не отреагировал. Спасибо, Гертруда.
— Надеюсь, тебе здесь понравится. Это старая комната Элль.
— Здесь замечательно, спасибо. Доброй ночи, миссис Бенсон.
— Прошу, зови меня Гертрудой, — сказала она. — Спокойной ночи, Элль.
— Спасибо, Гертруда, — я обняла её, и она нас оставила.
Я закрыла дверь и приготовилась, возможно, к самому жёсткому спору в моей жизни. Иногда Блейк был таким опустошающим.
Он поднял свой щит, такой мощный, что я слышала лёгкое жужжание вокруг нас.
— Ты ведь даже не подумала, что новость о том, что твой жив, могла бы полезна, да, Елена?
— Он заставил меня пообещать ему.
— Да мне похрен. Люди будут воевать, Калеб будет воевать. Нам нужны люди Ариса, Елена.
— Он не хочет, чтобы они воевали. Блейк, если мы сможем вывести отсюда хороших людей, Саадедин всё ещё останется в ловушке, Горан всё ещё останется в ловушке, они никогда не узнают. Мы не обязаны разрушать или освобождать Итан.
— И как, по-твоему, мы освободим твоего отца, если никому не скажем? Ты слышала, что сказала Энн: его защищает Саадедин.
— Он не хочет, чтобы мы его спасали, Блейк. Я даже не уверена, жив ли он ещё.
— Очень печально, что ты ничего не знаешь о своём отце, Елена. Но я не собираюсь бросать своего короля, и ты не должна.
Меня бесит то, как он говорит о моём отце, будто я его не знаю. Он заставляет меня чувствовать себя такой эгоисткой. И такой трусихой.
— Я обещала ему, что мы выведем невинных, и на этом всё.
— Нет, — взревел он. — Наша судьба — освободить всех. ВСЕХ, Елена.
— Ах, всех? Даже плохих ребят, Блейк? Которые насилуют и убивают? Их тоже, да?
Он вздрогнул от моих слов.
— Даю тебе слово, они все умрут.
Я мрачно рассмеялась, в голове всплыла мысль об их явном сходстве.
— Энн ведь не единственная твоя родственница по эту сторону, да? Ты знаешь кое-кого по имени Билли, а, Блейк? Потому что теперь это обрело смысл. Почему он выглядит в точности, как ты. Энн явно знала его. Хорошо знала. Я не задумывалась о кровном родстве, но теперь… — я покачала головой.
Он смотрел на меня так, будто только сейчас осознал нечто крайне важное.
— Билли? — повторил он и опустил свой щит. Он вылетел за дверь, сбегая вниз по лестнице, и я слышала, как он зовёт Энн по имени.
— Что? — отозвалась она.
— Кто такой Билли?
— Блейк… — тихо произнесла она.
Я так и знала.
— Кто он? — повторил он вопрос, в его голосе звучала сталь.
— Уилл.
— Уилл? — переспросил Блейк. — Уильям Хендерсон?
Я была права, он член семьи. Возможно, со стороны сэра Роберта.
— Мне жаль, Блейк.
Он затих.
— Неважно, — пробормотал он и быстрым шагом вернулся по лестнице в комнату. Дверь распахнулась.
— Я была права, — кивнула я.
— Это не имеет значения.
— Кто он, Блейк?
— Он уже не член семьи.
— Кто он? — заорала я.
— Он был сыном сестры моего отца. Его отец был человеком.
— Теперь понятно, почему он не мог превращаться в дракона, но был так похож на тебя.
— Это не имеет значения.
— У его семьи была отстойная жизнь. Либо становишься злом, либо погибаешь.
— Оглянись вокруг, Элль. У всех этих людей был такой же выбор, но они решили иначе. Он больше не часть моей семьи, и он сдохнет. Я пообещал, и я сдержу своё слово.
Я покачала головой.
— Я не хочу разговаривать с тобой, когда ты в таком настроении. Переночую у Энн.
Я выбежала из комнаты. У меня уже поперёк горла стояли наши вечные ссоры.
Дверь за мной захлопнулась. И я была рада, что она больше не открылась. Я постучалась к Энн.
— Всё хорошо? — спросила она.
Я закрыла глаза и разрыдалась.
— Тссс, он просто разозлился, Элль. Не на пустом месте, — она гладила мои волосы, обнимая меня. — Он тоже в этом участвовал?
— В чём?
— В том, что они с тобой сделали.
Я поняла, о чём она, и кивнула.
— Говорила я тебе не доверять ему, Элль. Он…
— Я знаю, ладно? Знаю. Я была дурой, — я развернулась и села на её кровать. — Он его кузен, Энн.
— Да, я знаю. Этот придурок играл с нами в детстве.
Я вздрогнула. Они были так близки?
— Он часто отрывал наши детские чешуйки, что, должна заметить, пипец как больно. Я много играла с Блейком, он был очень милым дракончиком.