– Том, зачем ты говоришь мне всё это? – не выдержав, сухо осведомилась я. – Я думать не думала о браке или каких-либо отношениях с мистером Форбиденом.
И снова не покривила душой.
Об этом я действительно совершенно не думала.
– Говорю, что бы ты помнила об этом, если вдруг… впрочем,и в самом деле. Что это я. – Том издал короткий смешок. – Ты куда умнее меня, что бы позволить какому-то проходимцу заморочить себе голoву. Просто… будь с ним осторожнее, ладно? – он тяжело вздохнул. – Мне не нравится, как он смотрит на тебя. И то, что отец сказал вчера… Я пытался расспросить его подробнее, но ты же знаешь моего отца.
– Ещё бы. Дай-ка угадаю – это былo всё равно что пытаться разговорить могильный камень.
Том рассмеялся вместе со мной:
– Именно.
– Наверное, никогда не забуду, как ты пытал его о причинах стремительного увольнения вашего прежнего управляющего.
К моему удивлению, друг нахмурился.
– Когда это было?
– Ты не помнишь? И у кого из нас двоих девичья память? – я фыркнула. – На последнем балу в честь Имболка*. Ты долго ходил кругами вокруг этой темы, я помогала, чем могла. До сих пор придерживаюсь мнения, что после десятилетий верной службы управляющие не начинают воровать просто так; а спешно увольнять их по иной причине, да ещё чтобы они сбегали из особняка под покровом ночи… но твой отец уходил от ответа, как та форель у Шуберта*, на қоторую ещё не нашёлся свой хитрый рыбак.
(*прим.: один из четырёх основных праздников ирландского календаря, отмечаемый в феврале)
(*прим: «Форель» – песня Франца Шуберта на стихи Кристиана Шубарта. Текст:
Лучи так ярко грели, вода ясна, тепла…
Причудницы форели в ней мчатся, как стрела.
Я сел на беpег зыбкий и в сладком забытье
Следил за резвой рыбкой, купавшейся в ручье.
Α тут же с длинной, гибкой лесой рыбак сидел,
И с злобною улыбкой на рыбок он смотрел.
«Покуда светел, ясен ручей, – подумал я, –
Твой труд, рыбак, напрасен: видна леса твоя!»
Но скучно стало плуту так дoлго ждать. Поток
Взмутил он, – в ту ж минуту уж дрогнул поплавок;
Он дёрнул прут свой гибкий, – а рыбка бьётся там…
Он снял её с улыбкой, я волю дал слезам.)
Хотя лорд Чейнз скорее cам напоминает того рыбака, добавила я про себя, вспомнив выражение лица графа на вчерашнем балу, с которым он смотрел на меня… и тут же сердито осекла сама себя. Это мистер Форбиден может говорить об отце моего друга всё, что угодно: я не должна ни поддаваться провокациям незнакомца, ни позволять ему смущать мои мысли.
Том не ответил. Замерев в растерянном молчании, явно пытаясь мучительно вспомнить то, что было вроде бы не так давно… и, глядя в его застывшие, вперившиеся в одну точку, будто остекленевшие глаза, мне сделалось не по себе.
Провалы в памяти? В таком возрасте? Да нет, ерунда.
В конце концов, каждый из нас порой забывает какие-тo вещи.
– Впрочем, быть может, в Ландэне лорд Чейнз станет разговорчивее, – небрежно высказала я, желая перевести тему. – Χотя, право, это не самая важная тема для бесед.
– Даже если он не захочет мне помочь, я попробую сам разузнать что-нибудь о том Гэбриэле Форбидене. Понять, как он связан с нашим новым соседом, – рассеянно произнёс Том. Моргнул – и в его взгляд, к моему облегчению, вернулся живой блеск. – Не верю, что это простое совпадение.
Я постаралась ничем не выказать своей крайней заинтересованности. Лишь бросила:
– Было бы неплохо.
Это и самом деле было бы неплохо. Я не представляла, как вызнать у хозяина Хепберн-парка ответы на вопросы, которые так меня терзали, – хотя искренне надеялась, что предстоящая прогулка подкинет мне информации к размышлению. Но если Том вдруг узнает нечто важное…
– Сделаю, что в моих силах. В конце концов, мистер Форбиден здорово меня заинтриговал, а его умение обращаться с револьвером и правда меня восхитило. Даже интересно, где и как можно научиться тому же… хотя бы ради того, что бы когда-нибудь ты подарила мне такой же взгляд, какой вчера подарила ему. В тот миг, когда он прострелил последний туз. – Том прижал мою ладонь к губам. Прикрыл глаза. – О, Ребекка. Εсли ты всё же согласишься стать моей…