Лорд Ориони шагнул к ванне, я сжала руку в кулак, собирая сияние под стиснутыми судорожно пальцами. Позволит себе лишнего – пожалеет, и не важно, истинный наречённый он мне или кто.
– Милорд, не знала, что в обычаях Афаллии входить без доклада в покои принцессы, – произнесла я негромко.
– Я здесь по личному поручению Его высочества, – ответил лорд спокойно.
– Вот как? Но пусть бы даже по поручению Его величества – это не даёт вам права врываться без разрешения в мою спальню. Покиньте покои немедленно. И как вас пропустила стража?
– Я их не спрашивал. В замке лорда Марла полно тайных ходов и коридоров, которые ведут в самые разные комнаты, – Мартен остановился сбоку от ванны, опустился на корточки.
Не знаю, что хуже – когда он нависает надо мною, вынуждая сидеть не шевелясь, чтобы взору его случайно не открылось недозволенное, или когда наши лица рядом, на одном уровне, и мне достаточно чуть потянуться, чтобы ощутить его дыхание на своей коже.
– Что угодно Его высочеству? – спросила я, не поворачивая головы к мужчине, глядя строго перед собой.
– Александру любопытно узнать, как вы выглядите без всех этих ваших… покровов.
– Удивлена, что Его высочество лично не почтил меня визитом, – подозреваю, отнюдь не хорошее воспитание, скромность или деликатность явились тому преградой.
– Отец не отпускает его от себя ни на шаг, по крайней мере, пока мы в приграничье. Беспокойные соседи… вам, полагаю, об этом известно не понаслышке.
Краем глаза я уловила движение, поняла – Мартен потянулся к моим заколотым волосам, – но вместо того, чтобы отпрянуть, отодвинуться к другому бортику ванны и ударить, плеснуть сиянием, будто водой из бокала, я резко повернула голову к мужчине. Руку он не отдёрнул, лишь опустил ниже, коснулся осторожно, едва ощутимо кончиками пальцев моей щеки. И я застыла, не в силах шелохнуться, чувствуя, как сияние утекает сквозь пальцы, растворяется в воде. Мартен же медленно провёл пальцами вниз по щеке, по подбородку. Я знала, понимала отчётливо, что должна если не дать отпор сама, то хотя бы позвать на помощь, но не могла даже вздохнуть поглубже. Словно заворожённая, рассматривала его лицо, каждую чёрточку, добавляя их к смутному образу, хранящемуся бережно в моей памяти. Не вздрогнула, не отодвинулась, когда Мартен потянулся ко мне, коснулся своими губами моих, только закрыла глаза, пытаясь запомнить этот момент, впитать его губкой.
Поцелуй осторожный, недолгий. Мужчина отстранился почти сразу, рождая во мне разочарование – от поцелуя я отчего-то ждала иного, возможно, той всепоглощающей страсти, о которой нам рассказывала наставница, – вновь обвёл подушечкой большого пальца мой подбородок.
– Однажды я видел тебя во сне, – Мартен говорил тихо, его негромкий, с лёгкой хрипотцой голос обволакивал, будто волшебное пение сирены, и казалось, словно мы одни на целом свете, никто нас не потревожит и лишь потрескивающее в очаге пламя да боги будут нашими свидетелями.
– Во сне? – повторила я шёпотом, едва отметив, что он обратился ко мне на «ты».
Нельзя, непозволительно.
Неважно.
– Во сне была ночь и огромная луна, что висела низко над горизонтом. Луг, усыпанный душистыми сиреневыми цветами. И ты, в лёгком платье, с распущенными волосами и безо всякой вуали. Ты шла через луг уверенной, танцующей походкой, словно окутанная лунным сиянием, и нельзя было не последовать за тобой.
Я хочу, чтобы он снова поцеловал меня, я даже готова поцеловать сама и сама тянусь к нему, но Мартен, насторожившись неожиданно, подобравшись почуявшим опасность зверем, хмурится, убирает руку, выпрямляется резко и тенью исчезает за ширмой. Слышу скрип и сразу – голоса Кадиима, Айянны и, кажется, леди Марл, доносящиеся из-за двери, ведущей в приёмный покой. Оглядываюсь растерянно, удивлённо – вот Мартен был рядом, и вот его нет, будто и не было вовсе, будто он привиделся мне неверной грёзой поутру.
Но я не уроженка этих варварских, отсталых королевств, в прошлом веке уничтожавших беспощадно магов и служительниц Серебряной богини. Я дочь мира, уважающего и принимающего представителей других видов как равных, и мне известно, что люди не обладают столь тонким слухом, что не способны они двигаться со скоростью и грацией диких хищников.
Кем бы ни был лорд Мартен Ориони, но простым человеком рождён он не был.