– Рада знакомству, леди Линди, – ответила я. – Её величество очень добра.
– Через два часа Ваше высочество сможет поблагодарить её лично.
Да, меня уже уведомили о распорядке на оставшуюся часть дня – обязательный торжественный обед, где я наконец увижу королеву Элеонору, затем выступление комедиантов и после танцы. Опять придётся лечь спать поздно, но завтра, благодарение Серебряной, хотя бы не надо вставать пораньше и отправляться в путь.
Я представила леди Линди Кадиима и своих компаньонок и вместе с Айянной прошла в спальню. Эллина последовала за нами, с любопытством рассматривая нашу одежду. Айянна сняла с меня тёплый плащ, вуаль и покрывало с волос. К обеду я выходила с открытым лицом, однако в остальное время предпочитала держаться знакомого обычая. Всё же негоже невинной девушке, принцессе крови являть лицо своё всякому взору.
– Во избежание возможных разночтений и недомолвок считаю необходимым сразу предупредить Ваше высочество, что я оборотень, – заметила Эллина вдруг. – Как, впрочем, и часть придворных.
Мы с Айянной переглянулись, и подруга отвернулась, пряча понимающую улыбку.
– Благодарю за откровенность, леди Линди. В моей стране двуликих уважают и относятся как к равным, наши законы защищают права не только людей, но и многих других видов.
– Не все королевства этой части континента согласились бы с вашей родиной. Тем не менее, в Афаллии нам живётся легче, чем в большинстве других стран.
– Вы принадлежите к стае или прайду?
– Я лисица, мы держимся своей семьи. Я состою… состояла в свите Её величества, при дворе оказалась по протекции одной родственницы моего отца, – Эллина неопределённо повела плечиком. – Времена нынче такие, что девице из знатной семьи деваться больше некуда, кроме как служить королеве да на мужа охотиться. Куда нам ещё подаваться, если в наши дни женщинам запрещено выбирать, решать, говорить и даже просто думать?
Я медленно кивнула, соглашаясь с собеседницей. Даже мне, принцессе Шиана, больше не дано ни решать что-либо самой, ни делать собственный выбор.
* * *
Ранние зимние сумерки укрыли заснеженный сад за окнами моих покоев, когда пришло время обеда. К назначенному сроку я уже готова, облачена в нижнее алое платье и верхнее оранжевое с золотым, шианского фасона. Длинные чёрные волосы распущены свободно по плечам, как и подобает невинной деве, карие глаза, разрез которых Эллина назвала восточным, чуть-чуть подведены. Никаких лишних украшений, только серьги, браслеты и старинное золотое кольцо с чёрным матовым камнем – моя связь с Кадиимом и знак, что я его хозяйка, что великий бессмертный дух служит мне, той, кто рождена с даром Серебряной богини. Эллина проводила меня, моих девушек и Кадиима в обеденную залу. Без помощи новой придворной дамы мы наверняка заблудились бы в коридорах, галереях и переходах, кажущихся бесконечными, бесчисленными, в лабиринте этого огромного дворца, раскинувшегося паучьей сетью посреди Салины. Дорогой Эллина рассказала, что королевской семье также принадлежит ещё более роскошный дворцовый комплекс за городом, Приморская крепость-цитадель, где когда-то первые короли Афаллии начинали своё правление, где планировали захват и присоединение новых территорий, и ещё несколько дворцов и замков по всей стране, не считая, естественно, домов высоких лордов, всегда готовых принять у себя своего монарха.
Огромная обеденная зала полна придворных, от обилия незнакомых лиц вокруг и мысли, что большая часть из них будет представляться мне на протяжении всего вечера, кружилась голова. Я чувствовала на себе великое множество взглядов, любопытных, оценивающих, удивлённых, неприязненных даже. Знала – все пристально смотрят на меня, изучают, словно я редкий алхимический элемент, сомневаются, гожусь ли я в королевы. Я видела, как ярок, блестящ двор Афаллии, как разодет он щегольски, по последним местным модам. На мужчинах драгоценностей едва ли не больше, чем на женщинах, у многих волосы завиты и напомажены. Платья дам причудливый контраст дани скромности и откровенности одновременно: пышные юбки, тугие корсеты, длинные рукава и тут же декольте вызывающей глубины, обнажённые плечи. На лицах краски столько, что не понять, где юная девушка на выданье, а где замужняя женщина, от украшений на шеях, пальцах, одежде и в причёсках рябило в глазах. И посреди этого безумства показной роскоши восседала за отдельным столом королевская семья.