– Благодарю за жертву, Владычица! Мы вознесём и тебе хвалу! – крикнул жрец, заглушая мои вопли.
Мэб отвернулась, мгновенно теряя ко мне всякий интерес.
Её послушная белая кобылица, стоявшая недвижимо во время беседы, сделала шаг по Тропе Звёзд… и вся кавалькада исчезла.
Увидев это, я взвыла ещё громче!
Но мозолистый палец, сунутый в рот, и тяжёлый взгляд из-под капюшона заставили меня замолчать…
Друиды пошли дальше.
Уставший Джек не отставал…
Громадный костёр пылал в дубовой роще на вершине крутого холма.
Быть может, из его недр начали свой путь ши?
Я не знала.
Мне было страшно…
Друиды совершали свои обряды, и от каждого из них разило смертью…
Ударом молота был повержен бык.
Огромный… чёрный… мясёный…
Волоком его затащили в огонь.
Запахло палёной шерстью.
Только вот быка ударили не так, как следовало…
Нечеловеческий рёв заставил дрогнуть листву зелёных великанов, которые окружили поляну.
Рогатый силуэт, объятый пламенем, встал на дыбы, ломая копытами толстенные брёвна в костре, и помчался к жрецам, ревя от боли.
Друиды не шелохнулись.
Наверное, их парализовало от страха…
Только для последнего рывка быку не хватило сил.
Передние ноги его подогнулись.
Он рухнул и больше не мог подняться…
С ритуальными песнопениями друиды облили несчастного маслом и подожгли.
Бык ещё был жив!
Налитый кровью глаз, полный невыносимой злости, уставился на меня, выделив из толпы.
Я лишился дыхания, пока зрачок не подёрнулся белёсой поволокой.
Очнулся лишь тогда, когда почувствовал кожей нестерпимый жар.
Терзаемый диким опасением, я стиснул зубы…
Все жертвы были принесены…
Кроме одной…
Я плакала…
– Самайн – Ужасный Бог Увядания. И ты, Мэб – Владычица Сидов[37]. Возьмите это дитя. Во имя жизни, – воскликнул седовласый жрец, подняв меня над костром, и… отпустил…
Я вскрикнула и… обмочилась…
Миг – и пламя отдалилось!
Крепкое объятье сдавило мою грудь, точно капкан.
Рука Джека была холодна, но показалась мне самой ласковой в мире.
От неожиданности я перестала стенать.
Друиды стояли, глядя в тёмные небеса и прославляя своего господина…
Они не заметили исчезновения маленького свёртка…
Я снова захныкала.
– Тише, малыш. Тебя могут услышать, – прошептал мой спаситель и вышел из рощи, прижимая меня к себе.
Мой облегчённый выдох заставил записку затрепетать.
Минуло несколько часов.
Джек поставил на землю фонарь: погрызенную репу с ярко-алым угольком, снял через голову драную куртку и одел задом наперёд так, чтобы получилась люлька.
– Эй! – прозвучал весёлый возглас с высоты.
Милая ведьмочка, не такая обворожительная, как Мэб, но привлекательная, неспешно спустилась с небес, восседая на помеле, как на грациозной кобылице.
Платья на ней не было.
Только длинное белое полотнище, обёрнутое вокруг бёдер… груди… талии… – конец его бился на ветру…
Она полетела так, чтобы коленом задевать плечо Джека.
– Я занят, – буркнул тот, даже не косясь на нашу новую попутчицу.
Ведьмочка надула губы крайне обиженно.
Джек, не замечая этого, продолжил шагать по пустошам.
К заходящей луне…
– Ты пропустил праздник, – проронила ведьмочка еле слышно, нарушив явно тяготившее её молчание. – Сейчас плодородная богиня ложится спать, уступая место Чёрному.
– Я знаю, – перебил Джек.
– Она проснётся только следующим летом. И до тех самых пор, мы не сможем насладиться её добротой и друг другом, – шепнула ведьмочка и печально добавила: – Грань между жизнью и смертью была так тонка… Ты вновь обрёл плоть… Мы провели бы всё время вместе…
Я посмотрела на Джека.
Когда он ещё умел дышать, то был пропойцей, и одряхлел на десятки лет раньше срока, только на его душе это не отразилось – несший меня на руках мужчина выглядел молодым и сильным.
Я понимаю лишь теперь, из-за чего тогда ведьмочка так переживала…
– Ты почему не пришёл?! – спросила она надрывно.
– Её вытаскивал из костра, – Джек кивнул на меня.
– Хочешь поменяться с Дьяволом и получить настоящее тело? – ведьмочка погладила его по макушке.
– Нет, – сухо бросил он.
– Тогда зачем? Десятки… сотни… тысячи никчёмных кусков мяса поджариваются, умирают в эту ночь каждый год… час… миг! Везде!
– Я просто захотел её спасти! – гаркнул Джек.
– И забыл про меня?!
Пропойца не успел возразить.