С несколько обескураженным видом, он взял ее за руку и повел к столику. Не успела она усесться, как рядом, словно из воздуха, материализовался Стефен. Взгляд его был еще не таким ласковым, как прежде, но уже и не таким холодным.
— Ожерелье, наверняка, где-нибудь в танцзале, — спокойно произнес он. — Не расстраивайся.
— Но оно же стоит целое состояние! — охала Джейн.
— Не сомневаюсь. Но так же не сомневаюсь, что твой отец застраховал его.
Невероятных усилий стоило вспомнить, кем ее здесь считают, и попытаться собрать все свое мужество.
— Вы не представляете, в какой ярости будет папа, независимо ни от какой страховки, если ожерелье не найдется.
— Уверен, что найдется.
— А если его украли?
Эти слова произвели впечатление разорвавшейся бомбы, и оба оторопело уставились на Джейн. Стефен побледнел, и первым заговорить пришлось Колину.
— Только не говорите ничего такого при Динки. Не то его удар хватит.
Джейн не ответила. Наверное, многих на судне хватил бы удар, выяснись, что среди них скрывается давно разыскиваемый вор!
— Пожалуй, Джейн нужно выпить, — заметил Стефен.
Колин попытался было найти официанта, но никого не оказалось на месте — все искали пропажу, и сам отправился в бар.
— Когда ты в последний раз видела его на себе? — спросил Стефен.
— Не помню. Я и почувствовала-то, что его нет, только после польки. Наверное, и уронила, когда мы вертелись по залу.
— Если так, то оно лежит себе где-нибудь неподалеку или зацепилось за кого-нибудь… Ведь перед тем, как дирижер объявил о пропаже, кое-кто вышел подышать свежим воздухом…
Не договорив, он быстро нырнул в ближайшую дверь и исчез.
Оставшись одна, Джейн нервно ломала пальцы, прокручивая в голове, что сказать Джейни и Седрику Белтонам, если рубины не найдутся. Ужасно, если заподозрят ее!
"Господи, и зачем только я поддалась на уговоры Колина и надела эти чертовы игрушки? Нет, если ожерелье найдется, клянусь, в жизни больше не надену ни одну. Запру всю шкатулку в сейфе у казначея…"
Поток мыслей резко прервался при виде Стефена, появившегося в дверях и с торжествующим лицом, держащего в руке мерцающие и переливающиеся огоньки.
— Где ты его нашел? — ахнула Джейн.
— Там, где и думал. Оно упало, пока вы танцевали, и зацепилось за платье другой женщины. Я прошелся по палубе, приглядываясь к пассажирам, и заметил у поручней одну пожилую вдову в этаком пышно-сборчатом платье, да еще и с тюлем. Извинился и попросил повернуться. Твое ожерелье оказалось в одной из многочисленных складочек, зацепилось, как я и предполагал. — И Стефен протянул ей ожерелье. — Наклонись, я надену его на тебя.
Джейн подчинилась, и пропавшая драгоценность снова прохладно облекла шею. Но не прохлада камней заставила ее замереть, а тепло пальцев Стефена, возившихся с замочком. Он тоже не остался равнодушен к ощущению под пальцами шелковистой женской кожи, и Джейн готова была поклясться, что слышала его участившееся дыхание. Однако, заглянув потом в лицо, увидела все ту же непроницаемую отчужденность.
— Надо сказать дирижеру, пусть объявит, что ожерелье нашлось, — сказал Стефен и ушел.
Тут вернулся Колин с двумя бокалами, и Джейн, залпом выпив оба, собралась назад в каюту, торопясь поскорее снять с себя все драгоценности и сдать казначею.
Колин проводил ее и у самых дверей положил руку на плечо.
— Ты — прелесть, Джейни, и жаль, что так напугалась из-за этих рубинов. Глупо было расстраиваться. Даже если бы потерялось все, что на тебе сейчас надето, беспокоиться следовало страховой компании.
— Никто вообще больше не будет беспокоиться, — заявила Джейн. — Сию же минуту все снимаю и немедленно несу казначею!
— Да какая же радость от такой роскоши, коль ее не носить?
— Это — мои драгоценности, что хочу, то и делаю с ними.
— Знаю, знаю, старушка. Просто жаль, вот и все. Что ж, тогда вперед. Если ты намерена идти к казначею, могу проводить. А то еще бояться станешь, как бы кто не ограбил в коридоре!
Джейн нервно рассмеялась, именно так она и думала.
— Подожди минутку, пока я сниму эти игрушки.
В каюте она открыла шкатулку и принялась снимать украшения и осторожно укладывать по местам. Потом, держа шкатулку, словно готовую разорваться бомбу, отправилась вместе с Колином к офису казначея, но остановилась в смятеньи, увидев, что свет внутри погашен, а деревянные жалюзи опущены. Колин взглянул на часы.
— Ах ты, черт, как же я раньше не сообразил. Бедняга ведь давным-давно спит. Придем лучше утром.
— Ни за что. Я не засну, пока не буду уверена, что шкатулка в безопасности.
— Помилуй! Никто ведь не собирается тебя грабить! Зачем же так переживать?
— Что-нибудь случилось? — послышался спокойный голос, и, обернувшись, Джейн увидела Стефена, стоящего внизу трапа, ведущего на главную палубу.
— Я хотела сдать казначею шкатулку, но каюта закрыта.
Увидев ее побелевшее лицо, Стефен подошел к нише с телефоном и снял трубку. Слов было не слышно, но, положив трубку, он улыбался.
— Казначей придет через пару минут.
Пара минут тянулась долго, и Джейн, устало прислонившись к переборке, обдумывала странную ситуацию. Случись кому-нибудь проходить мимо, вот бы подивился на них — двух пиратов и красотку из гарема, судорожно прижимающую к груди шкатулку с драгоценностями! Мужчины молчали, словно персонажи недописанной пьесы, ожидая, пока автор подскажет слова роли.
"Ну да, а автор — я, — подумала Джейн, — и подсказать могу только ложь".
Послышались шаги, появился казначей, облаченный во фланелевый халат, с помятым от сна лицом. Взял у Джейн шкатулку, запер в сейф и вручил ей ключ.
— Это тоже следует хорошенько стеречь, — усмехнулся Колин, когда она вышла от казначея. — Не то знаменитый вор выкрадет ее прямо из-под носа у казначея!
Джейн сейчас вообще не склонна была смеяться, а над подобными шутками — тем более и, спрятав ключ в сумочку, зажала ее под мышкой.
— Вы оба были очень добры, но теперь, извините, я пойду спать. Умираю от усталости.
И, не дожидаясь ответа, она чуть ли не бегом двинулась по коридору. У каюты, ничего не видя от слез облегчения и радости, долго не могла попасть ключом в скважину.
— Дай-ка лучше я.
Джейн замерла от неожиданности и, без звука вручив ключ Стефену, смотрела, как он возится с замком и открывает дверь.
— Господи, с такой мелочью не справиться самой!
От пережитых волнений голос у нее сел.
— Просто ключ погнулся. Утром скажи стюарду, пусть посмотрит.
— Непременно.
Он нагнулся над ней, потом отпрянул и прошептал:
— Бедняжка Джейн, до чего же близко ты все принимаешь к сердцу!
— Ты бы на моем месте тоже не сохранил бы хладнокровия, — вырвалось у нее, сгоряча.
Он глядел с любопытством и недоумением, приоткрыв рот, словно намереваясь что-то сказать. Но счел за лучшее промолчать и лишь коснулся ее щеки. В розовом свете, струившемся вдоль коридора, он казался выше и смуглее обычного, лицо скрывалось в тени, и только глаза мерцали, да на поясе поблескивал кинжал.
— Спокойной ночи, Стефен.
Не в силах больше выносить его близость, Джейн закрыла дверь.
Глава девятая
Несколько дней "Валлиец" неторопливо огибал западное побережье Италии, направляясь в Адриатику, к Венеции. Погода стояла великолепная, небо синело, солнце сияло, веял прохладный ветерок, а звездные ночи были словно специально предназначены для любовных свиданий.
Но Джейн, большую часть времени проводившей с Колином, хотелось не быть связанной никакими обещаниями, а бросить все и вернуться в Англию. В самом деле, если б не задание отца, чего проще — под благовидным предлогом попросить Динки остановить теплоход в каком-нибудь маленьком порту по пути.
Она попыталась было еще раз выяснить отношения со Стефеном, но после того, как он не стал даже слушать, из гордости отказалась от дальнейших попыток и сказала себе, что коли он способен на такую ревность по столь незначительному поводу, то и не стоит внимания.