— Тогда зачем же было увиваться вокруг нее с самой Венеции?
— Она меня устраивала, — был уклончивый ответ.
— Хочешь сказать, тебя устраивали драгоценности Белтонов! Я уж думала, она ринется по палубе с воплями, что их украли.
Тихий смех Колина был неприятен.
— Ты иногда излишне драматизируешь, голубушка. Надо признаться, драгоценности, действительно, были огромным искушением, и в какой-то момент я с трудом удержался. Но, поразмыслив, понял, что так рисковать — глупо.
— А, по-моему, раньше риск тебя не страшил. Наоборот, чем опаснее, тем тебе больше нравилось. О, Колин, — в голосе неожиданно послышалась мольба, — если б ты только довольствовался тем, что имел. Если б только…
— Если б я довольствовался! — воскликнул он и быстро оглянулся. Джейн, затаив дыхание, вжалась в переборку, и Колин, успокоившись, снова повернулся к Клер. — Это ведь тебе всегда было мало. Сколько лет назад я предлагал тебе выйти за меня? Шесть, семь? Но нет, моего состояния не хватало, чтобы обеспечить ту жизнь, которой ты не знала, но которую хотела вести. Ведь это для тебя я…
— Ну, опять старая песня, — раздраженно и устало произнесла Клер. — Только не надо обвинять меня в том, что ты стал вором! Ты поступил бы так же, независимо от того, вышла бы я за тебя или нет. Нужны были деньги, а зарабатывать их не хотелось. Вместо этого ты стал воровать у своих же друзей.
Чирканье спички. Пауза.
— Как бы там ни было, сейчас наши пререканья уже бессмысленны, — продолжала Клер, — я не еду с тобой, и точка.
— Очень хорошо. Но если все-таки передумаешь…
Ответа не последовало, только послышался перестук каблуков, затихший вдали.
Джейн осторожно пошевелилась, но донесшийся сигаретный дым заставил ее снова замереть и дождаться, сжавшись в комок, пока шаги Колина тоже на стали удаляться. Тогда она торопливо выбралась из укрытия и стала спускаться на палубу. Колин стоял в дальнем конце; она окликнула его и помахала рукой.
— Прости за опоздание, Колин.
— Ничего страшного. Я и сам только что пришел. — Он подошел поближе. — Ты сегодня особенно хорошенькая.
И взял ее под локоть.
Они спустились по широкому трапу, прошли через таможню и вышли на площадь, где уже выстроилась очередь из такси и гидов.
— Гиды нам не нужны, — заявил он, ведя ее к машине. — Я прекрасно знаю Афины и сам могу тебе все показать.
— А я и не знала, что ты бывал здесь раньше, — заметила Джейн, забираясь в такси.
— Ты многого обо мне не знаешь, Джейн.
— Что ж, на обратном пути у меня будет время, чтобы узнать.
Колин не ответил, и она отвернулась к окну. Они на головокружительной скорости неслись по широкой прямой трассе, ведущей в Афины. Мимо пролетали строящиеся дома и пустые бараки на заброшенных землях.
— Что будем делать? — спросила Джейн. — Я слышала, на побережье Астии очень мило.
— Тебе уже хватит загорать. Сейчас надо навестить Акрополь.
— А потом?
— Потом…
В его голосе слышалась неуверенность, и Джейн поняла, что он попросту не думал ни о каком "потом", дальше Акрополя его планы не шли. Значит, именно там собирался встретиться со своим сообщником! Среди толпы туристов так легко передать алмаз и договориться о следующей встрече. Надо немедленно предупредить полицию. Но как? Джейн ломала голову, не зная, что предпринять.
— Взгляни! — указал Колин. — Вон там, на горе.
Джейн выглянула из окна. Впереди, над туманной панорамой далекого города к небу вздымались мраморные колонны, и в этом прозрачном, наполненном солнечным сиянием воздухе они, казалось, светились сами.
— Какая красота! Они словно излучают свет.
Колин кивнул.
— Вблизи они так же прекрасны. Скоро увидишь. Мы будем там через пятнадцать минут.
— А не рано мы едем?
Он расхохотался.
— Для Акрополя никогда не бывает рано. Там всегда хватает народу.
Неточность этого высказывания Джейн поняла чуть позже, когда они вышли из такси и стали карабкаться по лестнице к знаменитейшим в мире развалинам. Рядом поднимались, действительно, толпы, и порхала французская, немецкая, английская и еще Бог весть какая речь.
К собственному сожалению, Джейн не пришлось особенно разглядывать руины, поскольку надо было не упускать из виду своего спутника и, следовательно, неотрывно за ним смотреть. А Колин между тем рыскал по толпе нетерпеливым взглядом. У Джейн созрел план, и хотя она не была уверена, что он сработает, но решила попробовать и для начала неожиданно остановилась, пошатнулась.
Колин обеспокоенно взглянул на нее.
— Что с тобой? Ты устала?
— Нет, просто чуть закружилась голова. У меня иногда случается мигрень, и скоро, кажется, начнется приступ.
— Некстати. Лучше бы не надо. — Колин заглянул ей в глаза. — Давай поднимемся на самый верх, там присядешь и отдохнешь.
— А мы не могли бы поехать в отель? Или вернуться на судно?
— Слишком далеко. Пойдем, Джейн, наверху прохладнее, и ты, наверняка, почувствуешь себя лучше.
Уверенная, что его ждут именно на вершине, Джейн покорно плелась рядом без остановки, пока они не добрались до Эрехтейона — храма с изумительной красоты кариатидами.
— Вон там есть камни, на них можно посидеть.
И Колин подтолкнул ее. Джейн села, закрыв глаза.
— Не уходи. Мне так плохо.
— Ну, разумеется, не уйду. — Говоря, он оглянулся и как-то весь напрягся. Джейн, украдкой повернув голову, заметила идущего к ним смуглого человека в светло-желтом костюме. Тогда она вскочила и страдальчески взглянула на Колина, уцепившись за его плечо.
— Не могу, не могу здесь! Уведи меня отсюда!
— Ради Бога, Джейн, что с тобой происходит?
— Голова, голова просто разламывается на части… — И еще сильнее стиснула его плечо. — Колин, прошу, уйдем.
Джейн скорее почувствовала, чем увидела, как он обернулся к человеку, в недоумении и сомнении топтавшемуся неподалеку, и мягко произнес:
— Ну, хорошо, поедем в отель "Бристоль". Там ты отдохнешь. В отель "Бристоль", — повторил уже громче, проводя ее мимо смуглого незнакомца.
Всю обратную дорогу в такси она ощущала, как Колин беспокойно ерзает рядом, пытаясь скрыть злость.
— Давай остановимся у аптеки, — слабым голосом попросила Джейн. — У меня с собой ни одной таблетки.
— Послушай, голубушка, если ты неважно себя чувствовала, так не нужно было и ехать.
— Но утром все было прекрасно, — возразила она, сожалея, что не может плакать по собственному желанию. Но тут же вынула из сумочки платок и принялась со страдальческим видом тереть сухие глаза, пока Колин не попросил таксиста остановиться у ближайшей аптеки.
— Какие тебе таблетки?
— Попроси что-нибудь от мигрени. Но не очень сильное.
Буркнув что-то невнятное, он вышел из машины и торопливо скрылся в дверях.
Едва Колин исчез из виду, Джейн выхватила из сумочки карандаш и листок бумаги, торопливо нацарапала имя и номер телефона и обратилась к шоферу;
— Вы не могли бы позвонить по этому телефону?
Шофер опасливо усмехнулся и покачал головой.
— Вы говорите по-английски?
Он смотрел непонимающе, и Джейн взмахнула листком прямо у него перед глазами.
— Позвоните господину Аристофанесу по этому номеру и назовите, просто назовите отель "Бристоль"
Шофер разразился потоком греческих слов и, взяв листок, ткнул им в сторону аптеки.
— Нет, нет, ни в коем случае!
Джейн, заметив в дверях Колина, повернулась к шоферу и прижала палец к губам, испуганно округлив глаза. На лице человека мелькнули сочувствие и понимание, и, разразившись новой горячей тирадой, он сунул листок в нагрудный карман.
Джейн откинулась на спинку и прикрыла глаза. Судьба, конечно, милостива к ней, но надо же, этакая мелочь — попался таксист, ни слова не говорящий по-английски. Однако вроде бы понял, что она боится Колина и хочет передать какое-то сообщение. Во всяком случае, на английские слова на листке глядел не как на некие фантастические письмена. Остается надеяться, что он сможет передать это тому, кто поймет.