Рандом сделал перерыв и в следующих машинах не было абсолютно ничего!
В павильон входили осторожно. Под ногами шуршали упаковки от перевязочных пакетов и еды, перекатывались короткие блестящие гильзы. Оконные стекла здесь выбили уже давно, но внутри все равно воняло специфическим запахом мутировавших особей. Вероятно, кожа мутантов продолжала выделять пот, от чего грязная одежда прела со страшной силой.
Заметив нечто интересное у стены с винтажным плакатом «Водитель, экономь горючее!», Канат пренебрег призывом и стремительно газанул к трофею, в азарте оттолкнув меня. Походный рюкзак пришел в негодность прямо у него в руках, вывалив ему под ноги мусорное содержимое: консервный нож, тоненький ролик скотча и несколько листков бумаги.
Спокойно поднял с прилавка пакетик кофейного напитка «три в одном», а из кассы достал двадцать пять рублей. Сиреневая купюра выглядела как более современная версия советской банкноты, только вместо бюста Ленина красовалось старинное здание. Очевидно, в Помории тоже имела место смена политического курса со всеми ее прелестями для народных масс. Пока не определились с идеологией, рисовали на деньгах правительственные здания и исторические памятники. Построенные до воцарения «проклятых коммуняк» или их аналога.
Повторив мои действия, Канат разбогател всего лишь на трехрублевку. Не упустил прекрасный случай вернуть ему в харю все матюги, выслушанные по дороге:
— Знаешь, чем трехрублевая блядь отличается от пятирублевой?
— Ну и чем? — набычился гопник, справедливо чуя подвох.
— Первая зеленая, а вторая синяя.
— Я должен сказать «лол»? Тупой юмор!
— А это не юмор. Это тонкий намек.
— Тупой…
Договорить он не успел. Хлестнул его по лицу открытой ладонью, как потерявшую берега шлюху. Больно, унизительно и без синяков. Вскипевший от возмущения гопник отмахнулся битой, но я легко перехватил дубинку, а свободным кулаком ткнул ему под дых. Отчего он скорчился и упал. Для усиления эффекта, пнул его носком ботинка по ребрам, затем по ляжке. Каждый удар порождал жалобный взвизг, звучавший для меня музыкой.
— Хватит, брат!
— Не брат ты мне, мамбета кусок! Понял, за что?
— Да! Да! Хватит!
Но по глазам видно, что ничего он не понял. Совершенно. И теперь к этой злобной обезьяне спиной поворачиваться нельзя.
Моей самой ценной добычей на заправке оказался атлас автомобильных дорог Поморской Народной республики. С первого взгляда мне не удалось определить наше местоположение — населенные пункты плотно покрывали юго-восточное побережье Рутенского моря. Опыт подсказывал, что находку следует внимательно изучить на досуге.
Так с картой в руке и подошел к Матильде. Наша проводница неплохо прибарахлилась с поверженных врагов. Школьный ранец передала Ванге, а сама обзавелась черным рюкзаком. Поверх новой куртки нацепила найденный в рыбачьем поселке охотничий жилет, на руках появились тактические перчатки. Что удивительно, добытое с мутантов и мертвецов барахлишко — не воняло!
Морщась от боли, Герман обшаривал своих покойников, беспорядочно выбрасывая лишнее барахло на землю.
Матильда позвала, чтобы под видом моей доли, сгрузить часть мародерки. В основном, газировку и мусорную еду в виде чипсов и сладостей. Передала мне еще несколько патронов, найденных у зомби. Переложил все наличные боеприпасы в жилет. За ними деньги и бинты, но в гермомешке все равно не хватило места для продуктов. Что же выбросить?
— О, карта! — обрадовалась она и протянула руку, — Позволь, посмотреть кое-что.
— Не вопрос.
Девушка впилась взглядом в разложенный путеводитель и словно компьютер зависла на пару минут. Двигались только глаза, считывая информацию. Со стороны происходящее смотрелось донельзя странно. После нескольких попыток, вызвал свою внутреннюю навигацию. Сквозь «туман войны» схематично проступили горы и морской берег, паутина дорог, крупные города и поселки поменьше. Чуть больше подробностей демонстрировала узенькая кривая полоска, мой путь от берега до окраины Нижнего. Там, где я прошел своими ногами, обстановка выглядела четко и ясно. А все остальное, надо понимать, результаты беглого взгляда на найденную карту? Ох-ты, здесь работает зум! Интересно, а изученная география сохраняется после смерти? «Теряется весь прогресс» — прозвучало как приговор. Насколько я мог судить, смерть в играх про выживание вполне обычное дело. Глупо же раз за разом пихать нас в незнакомую местность, если от выживших требуется эффективно добывать зеткоины?
Адресовал возникший вопрос Матильде, когда она вернулась в нашу реальность. Девушка подтвердила мою догадку — лично открытые достопримечательности остаются при тебе.
— Ее надо всем изучить обязательно. Между нами, девочками, это так, путеводитель. Настоящие карты большая редкость. В основном, у военных.
Кто бы сомневался, что они точнее гражданских, да и обозначено там много всего актуального для жизни после конца света.
— Я следующий! — застолбил очередь на изучение документа Герман.
— Долутывайте тут все и топаем в поселок! — распорядилась Матильда.
— Там два зомби из игроков, их можно лутать всем, — Герман заметил мое недоумение, — В смысле, каждый что-то найдет. Как в домах.
Канат больше не лез вперед. Натянул болтавшийся на шее самодельный платок до глаз, надеясь, что повязки из грязных тряпок мне зачтутся вместо перчаток. Действительно, обошлось без последствий, и кое-что полезное нашлось. Три разных патрона и зажигалка. Одежда и обувь ходячего оказались сильно повреждены, даже не подумал заморачиваться. Второй покойник поделился печеными бобами и красной банкой газировки. Сомневаюсь, что эти вещи оставили мне специально, сработала некая условность. Мол, остальные ротозеи мародерили кое-как, а ты, молодец, не поленился и вот награда.
Матильда быстро провела Вангу по машинам. Но, судя по обмену репликами, той с трофеями не везло совершенно. Низкий рейтинг или боится ручки запачкать?
— Прынцесса Мамкина Ягодка негодует! — сплюнул Герман и, попыхивая окурком, похромал в павильон, где пошарил в безлимитной кассе и шумно облегчился в углу. Остальным пришлось ждать засранца. Просто команда мечты!
Глава 6
По первым находкам в окраинных домах стало очевидно — Нижнее ограбили до нас. Как объяснила Матильда, находки в стационарных контейнерах глобально обновляются раз в сутки, но для каждого появляются в зависимости от рейтинга и других факторов. Как правило, сливки снимает самый первый посетитель локации. С каждым последующим мародером ценность предметов уменьшается, их качество ухудшается. Если на простом примере, то первопроходец получит коробок с двадцатью спичками, следующий за ним пять-семь штук, остальные неудачники по одной-две штуки или вовсе листок бумаги. Зато грабитель с самым высоким рейтингом имеет шанс вытащить суперприз. Что-то вроде найденных Матильдой патронов в доме, где я уже все обшарил. Есть подозрение, что девица меня разыграла, просто достав боеприпасы из своего ранца, но озвучить свой рейтинг она отказалась.
Зато нам не нужно было пробиваться по селу сквозь орду живой мертвечины, поэтому прошлись по домам на центральной улице очень быстро. Несколько зомби, запертых нашими предшественниками в помещениях ради экономии патронов, проблем не доставили. Почуяв людей на улице, не успевшие обратно впасть в спячку твари выдавали себя. Кого-то Матильда расстреляла через окна с выбитыми стеклами. Кого-то прикончили сообща.
В Нижнем нам куда чаще встречались запертые и заколоченные двери в комнатах и даже домах. Видимо, во время эпидемии жители изолировали зараженных родственников и соседей. Обычно в закрытых помещениях находился усохший и очень медленный зараженный, но чаще обгрызенный крысами костяк в застывшей луже крови и нечистот. Воняла такая обстановка, как и выглядела — омерзительно. А еще в таких домах кишмя кишели жирные мухи. Кроме Тильды и меня в эти жилища никто не желал заходить. И напрасно, там как раз попадались толковые вещи — точильный камень, свеча, спальник. На фоне того мусора, что остался нам после первой волны мародеров, просто королевские подарки.