Но женщины, есть женщины. От же ж Евино племя. Вот как у них это получается? Возьмём к примеру квартиру, где одинокий мужик живёт. Что бы он ни делал, какой бы дорогой и модной мебелью не обставлял жилплощадь, какую бы дорогую и ультрасовременную технику, утварь не завозил в дом, жильё так и останется просто берлогой холостяка. Но если вдруг появляется женщина, то вроде бы ничего и не изменилось, однако жильё сразу становится уютней что ли. Если и меняется что, то как правило, практически незаметные штрихи. Так и у меня в гараже вышло. Часу не прошло, а как-то жилой вид мастерская приняла. Так только женщины умеют. Что не отнять, то не отнять.
Меня, после того как вернулись, колотить ещё сильнее начало. Видимо откат словил. Как представил, что бы было, если б не отмахался топором от первого злыдня, а потом от Светика-семицветика...... Бррррр. В озноб так и бросает. Сижу. Колбасит. Руки трясутся. Зинаида Павловна, пожилая женщина лет шестидесяти, что на третьем этаже жила, а теперь вот с тремя внуками на руках осталась, увидев как меня трясёт, потрогала лоб.
- Да ты горишь Серёжа. Тебе к врачу надо.
Ну, блин! Тоже мне новость. К врачу мне надо было две с половиной недели назад. А раз до сих пор копыта при мне, то теперь уже точно не отброшу. Да и где те врачи теперь?
- Да нормально всё, Зинаида Павловна. - Отвечаю. - Это меня отпускает, после стычки с этими......, ну вы понимаете. А температура эта, отголоски только. Основное я уже переболел. До конца, правда ещё не оклемался, да и перенапрягся сегодня. Ну и струхнул маленько, тварей этих увидев. - Признаюсь напоследок.
- Все бы так боялись, так и тварей бы меньше стало. - Грустно улыбается женщина. - Нагляделась я с окна, как они живых гоняли. Ой, сколько народу пожрали, в первые то дни. - Закрывает лицо ладонями. Плечи вздрагивают. Однако берёт себя в руки. - Если бы не Виталий с Виктором, да вот ты теперь и нас бы заели. Жаль Витеньку. - Снова всхлипывает.
- Теперь всё нормально будет. - Ободряюще так говорю, а сам-то и не уверен вовсе. Ещё ведь дойти надо. А по дороге, всякое может произойти. Да и на месте, когда придём, что ещё будет?
- Ты так считаешь? - С надеждой смотрит на меня.
Вот что мне ей сказать? Я ведь ни в чём теперь не уверен. Хрен его знает, как оно там будет дальше. Но сказать что-то, всё равно необходимо.
- Уверен, Зинаида Павловна. Как раньше, может уже не будет конечно. Но жить-то дальше надо. Вон, - указываю взглядом на детей, - ради них хотя бы.
Женщина смотрит задумчиво. В глазах стоят слёзы. Вдруг она спохватывается:
- Тебе бы отдохнуть Серёженька. И медикаментов каких принять. У тебя жаропонижающего нет?
- Кроме цитрамона, ничего нет. Я его, когда голова трещать на погоду начинает, пью.
- Это у тебя давление. К врачам ходил? А вообще, похудеть бы тебе. Раньше-то помню, какой мужчина был статный. Все девки в округе Любке твоей завидовали. А как ушёл из семьи, запустил себя. В квашню превращаться начал. - Укоризненно так смотрит.
- Я ушёл? - Удивлённо смотрю на неё.
- Не знаю Серёжа. В чужие семейные дела, я лезть, не привычна. Так что, говорю что вижу.
К разговору присоединяется Виталий.
- Да то Любка евойная, хахаля привела, пока он в морях болтался, да потом из дома попёрла.
- Сам ушёл. - Поправляю.
- Да какая разница Серёга? Мог бы и не уходить. Квартира то родительская была. Её нужно было на улицу гнать.
- И дочь вместе с ней?
- Что дочь? - Не понимает.
- Дочь говорю, тоже надо было на улицу гнать? Суды у нас такие. Сам знаешь. Всегда, априори на стороне матери. Не мог я так поступить. Пришлось переписывать жильё на дочь, а самому уходить.
- Но себя-то, зачем же так запускать? - Снова говорит Зинаида Павловна.
- А! - Машу рукой. - Чего теперь-то?
- Слухай Серёг! Я знаю, у тебя всегда есть что покрепче. Давай накатим а? Тебе вот точно надо, чтобы отпустило, да и я не отказался бы. За всё то время, после землетрясения, столько натерпелся.......
- Там. - Тычу большим пальцем себе под ноги. - В подвале, на полке, канистра из нержавейки. В ней спирт. Разведи.
- Это я мигом. Потирает ладоши Виталий и исчезает в подвале.