— Я не пойму, это что голограмма неба?
— Да, голограмма, центральная оранжерея конечно велика, но не настолько, чтобы небо было бездонным.
— А сколько здесь до потолка.
— Примерно метров сто двадцать не больше, просто голограмма неба столь совершенна, что кажется, как будто небо бездонно. Но собственно именно поэтому и понадобилось несколько Солнц, чтобы осветить каждый кусочек оранжереи, ну а ночью тут естественно несколько лун и много звёзд.
— А зачем такая большая оранжерея на боевом крейсере?
— Просто в корабле было место, а весит эта оранжерея немного, вместе с почвой несколько тысяч тонн. В массе корабля, это ничтожная величина. Зато, ты можешь придти сюда и поиграть с нашими формами жизни. Так решили психологи, очень давно, на всех крупных базах и кораблях есть настоящие оранжереи. Ведь перелёты меж звёзд очень длительны, и иногда требуется совершить несколько перелётов, не спускаясь на планеты. Да и очень немногие планеты, из тех что не подвергались терраморфингу, пригодны для жизни и безопасны. Кроме того, так мы сохраняем свою культуру, свои ценности. Люди должны видеть и чувствовать настоящую природу. Так, мы как бы таскаем с собой кусочек родины.
— Тут очень жарко, — пожаловался я.
— Да это так, в нашем мире теплее чем на Земле, в среднем, градусов на двадцать, а то и на все тридцать. И не бывает зимы.
— Вы хладнокровные?
— Да, все формы жизни здесь хладнокровные, потому что там, где мы жили, всегда было очень тепло, а вы люди, следствие кислородного дисбаланса на Земле, и тех ледниковых периодов что начались после. Но посмотри как здесь красиво.
Она взяла меня за руку, я даже вздрогнул от неожиданности, я не привык, что меня касаются, и повела меня вглубь оранжереи. Я послушно последовал за ней, хорошо, что я пока ещё оставался человеком, а инопланетяне так и не начали пытать меня или делать какие-то гадости, наоборот, они стремились завоевать мой расположение всеми способами. Мы прошли через лес, и оказались на берегу озера, здесь был небольшой, но очень чистый песчаный пляжик с крупным песком. Свита стала раздеваться, я осмотрел её тело, оно было каким-то мужским, у неё не было груди, как у земных женщин, не было и атавизмов, сосков и пупка, это было непривычно. Я не знал, есть ли у земных ящериц такое… Она посмотрела на меня.
— Что смотришь? Я не похожа на земных женщин? Да это так, мы живородящие, как и вы, но наши детёныши питаются с рождения естественной едой, им не требуется молоко матери.
— Я понял, просто, ты оголяешься передо мной, это не странно? Просто у людей принято.
— У нас тоже, но ты не сайрус, так что пока что, это всё равно, что оголяться перед собакой. Хотя, всё же в нашем обществе это не так строго как в вашем. Хотя и есть нормы морали. Но ты не думай, институт брака у нас тоже есть, и спариваться с кем попало не позволяется, только, также у нас есть и институт многоженства, это позволяется особо важным особям, таким как ты. Ты увидишь нашу культуру позже, тебе понравится, наша культура сложнее и красивее земной, или русской. Также как сложнее и язык.
Она отвернулась, разбежалась и прыгнула в воду, поплыла быстро на середину озера. Я разделся тоже, до трусов, но не поплыл вслед за ней, лишь дотронулся до воды, она была очень тёплой, как в ванне, здесь вообще было жарко. И сел на берегу, стал рассматривать листья и цветы. Они были на вид очень не похожи на земные, прежде всего из-за цвета. Все листья здесь были разноцветными, оранжевыми, красными, фиолетовыми, даже чёрными, но зелёные тоже были. Я сидел так минут пятнадцать, Свита плавала в середине озера, я смотрел листья и насекомых, здесь всё было очень странным, но местные формы жизни не обращали на меня внимания. По крайней мере, за время сидения здесь на берегу, меня никто ни разу не укусил. И тут я подумал, что я всё ещё человек, пока что, у меня ногти на пальцах и… Я ещё человек, но это не надолго, вчера в моём организме начались необратимые, пока незаметные изменения, и скоро я стану сайрусом. А эта Свита, что приглядывала за мной, наверняка она красивая самка по их меркам, наверное, даже очень красивая, и умная, и хорошо умеет клеиться. Вот так, скоро я перестану быть человеком, и женюсь на рептилии, ужас, в какой же переплёт я попал.
Она вышла из воды, и быстро оделась, подошла ко мне.
— Зря ты отказался поплавать.
— В такую жару плавать в сильно тёплой воде сомнительное удовольствие.
— Не волнуйся, скоро это будет нормальная для тебя температура.
— Верю.
— Собирайся, пройдёмся по оранжерее, она довольно большая и здесь есть что посмотреть.