– Ну-с, герои-любовники, и что мне прикажете с вами теперь делать? – спросила она задумчиво, когда они заняли кресла по другую сторону от стола. – Вы же в курсе, в насколько нетолерантном обществе мы живем?
– Лилия Руслановна, – осторожно начал Андрей. – Антонов не виноват, это я позволил себе лишнего.
Он говорил вполголоса, взглядом впившись в столешницу. Игорь, сидевший рядом, удивленно уставился на него.
– Так вы у нас, Андрей Сергеевич, оказывается, харассер? Зажимаете по углам зазевавшихся натуралов. А вы знаете, домогатор вы наш, что это статья?
Макаров кивнул. Игорь снял очки и, зажмурившись, потер переносицу. Его руки дрожали, а потому он быстро убрал их обратно под стол.
– По обоюдному согласию все было, – выдохнул он, отведя взгляд в сторону.
– Гош, ну зачем?
– Потому что, – отрезал Антонов. После признания его, видимо, отпустило или, может, подействовал адреналин, но он вдруг осмелел. – Лилия Руслановна, я, конечно, очень извиняюсь, но ничего криминального не произошло. Я просто был на эмоциях после вашего сообщения о назначении и не сдержался.
– Значит, говоришь, по обоюдному? Андрей Сергеевич, вы подтверждаете?
Макаров кивнул.
– Ну вот, так бы сразу и сказали. А то я вам тут наговорила всякого, даже неловко как-то.
Андрей сидел, откинувшись на спинку кресла, искоса поглядывая на Антонова. Он пытался проанализировать события этого дня, причины своих действий, эмоции. Но все его размышления сводились к вопросу, каким шампунем пользуется Гоша. Макаров был более чем уверен, что тот даже не расчесывается по утрам. Но его волосы всегда лежали ровными, аккуратными завитками, приятными на ощупь.
– Так, – выдохнула директор. – Хотя ничего криминального не произошло, удалить вас ненадолго из офиса мне все же придется. По крайней мере, пока народ не успокоится. Макаров, напишешь за свой счет на неделю, а ты, Игорь Владимирович, поработаешь на удаленке, пока Гараева не уйдет в декрет. Все, идите! Как съедетесь, жду приглашения на новоселье.
Андрей спешно поднялся и, не говоря ни слова, направился в свой кабинет. Ему хотелось поскорее скрыться от посторонних глаз, от мыслей в своей дурной голове и от Гоши. Однако Антонова, видимо, такой расклад не устраивал. Игорь последовал за Макаровым в его кабинет, не обращая внимания на усмешки и комментарии, летевшие в спину.
– И что это было? – бросил он с порога обессилено растекшемуся на рабочем столе Андрею.
– Если ты о происшествии в лифте, то, как ты сказал, это были просто эмоции.
– Да пофиг! Что это было за геройство?! Тебя же могли с работы турнуть, придурок?
– Это да. Но тебе бы не пришлось так внезапно открываться перед всеми.
Гоша задумчиво почесал затылок.
– Я тебе нравлюсь?
– Что?
– Я спросил, я тебе нравлюсь?
– Ты не поверишь, – вздохнул Андрей. – Я и сам в шоке.
Гоша преодолел разделявшее их расстояние слишком ловко и быстро для парня его комплекции. Макаров от удивления отстранился назад, но Антонов вцепился в подлокотники его кресла и, придвинув его к себе, навис над ним всем телом.
– Вы работать вообще собираетесь? – прошипела гендиректор в приоткрытую дверь. – Я понимаю, у вас любовь, но совесть-то имейте.
***
– Гош, присядь.
– Мам, меня ждут.
– Подождут, ничего страшного.
Антонов сел на диван. Он все еще инстинктивно держался от матери на расстоянии, будто нашкодивший малец в ожидании взбучки. Поэтому, когда Надежда подсела к нему вплотную и взяла его за руку, он напрягся.
– Насчет того, что ты мне тогда сказал об отце… Ты не прав. Папа очень любил нас. Поэтому, когда понял, что ему не выкарабкаться, нашел единственный способ хоть как-то о нас позаботиться. Грешно, конечно, так говорить, но я тогда и вправду вздохнула с облегчением, – мама заплакала. – Так что не вини себя. Если бы все было по-другому, то однажды он бы принял тебя.
Надежда, тихо всхлипывая, уткнулась ему в плечо. Он осторожно похлопал ее по спине. На глаза наворачивались слезы. Он вздохнул и ощутил, что с этим вздохом его покинула тяготившая все это время ноша. И хотя он допускал, что мама, возможно, все это придумала, чтобы оправдать его, но он был готов принять ее версию, довериться ей.
В кармане куртки зазвонил мобильный. Надежда выпустила сына из объятий и окинула его оценивающим взглядом. Игорь в очередной раз поразился столь быстрой смене настроения.
– Значит, свиданка? – скептически произнесла она.