Восседавшие с ним за одним столом Мать грифонов и Ковалёв обсуждали что-то на уже понятном, но все же чужом для него языке. За их спинами Андрей разглядел столик разрабов. Антонов сидел немного в стороне от остальных и потихоньку надирался. Сегодня он выглядел немного иначе, на нем была классическая рубашка в мелкий цветочек и довольно сносного фасона брюки. А еще он сменил свои стариковские очки в золотой оправе на нормальные. Картину портили лишь напульсники, которые Игорь, казалось, носил не снимая. В какой-то момент Игорь повернулся в его сторону, и их взгляды пересеклись. Антонов кивнул, Андрей кивнул в ответ и отвернулся.
– Да вы, я вижу, совсем отчаялись, Андрей Сергеевич, – сказал он самому себе, затем встал из-за стола и отправился на поиски уборной.
Найдя искомое, Макаров задержался в холле. Там, на диване возле гардероба, он нашел себе пристанище. Возвращаться в зал не хотелось. Хотелось домой и спать. Но он и так опоздал, да и пробыл на вечеринке не больше получаса. Музыка за стеной стала более ритмичной, а гул человеческих голосов сменился прерывистым хохотом и аплодисментами. По всей видимости, начался интерактив. Из уборной выплыла не ведающая ни усталости, ни пощады Ольга и за рукав утянула его к остальным. Андрей появился как раз в тот момент, когда на сцену вытащили Антонова. Ведущий нацепил на него русский народный сарафан поверх рубахи и потребовал повторить за ним некоторые танцевальные движения. Народ ржал, а у парня было такое лицо, будто он только что растерзал семью из пяти человек и их кошку в придачу.
– Напялить на жирдяя бабские шмотки и заставить его танцевать под Can`t Touch This¹? Серьезно? – подумал Андрей. – Все. Надо валить отсюда.
Он извинился перед руководством и, сославшись на плохое самочувствие после перелета, отпросился домой.
Прогревая машину, Андрей заметил, как из ресторана, одеваясь на ходу, выбежал Антонов. И то ли его штормило от выпитого, то ли он скользил на присыпанном снегом гололеде, но походка его была крайне нетверда. Пока Макаров выезжал с паркинга, горе-танцор дважды растянулся на тротуаре. Прохожие брезгливо обходили его стороной, а Игорь поднимался, падал и снова поднимался, двигаясь вперед, правда, неизвестно куда. Поравнявшись с ним, Андрей просигналил и открыл окно.
– Игорь! – крикнул он, не дождавшись реакции.
Но тот будто не слышал его.
– Гоша!
Антонов обернулся и уставился на автомобиль комдира.
– Садись, подвезу.
Игорь с полминуты постоял, растерянно хлопал глазами, а затем перелез через сугроб, разделяющий тротуар и проезжую часть. Тяжело дыша, он сел в машину, предварительно стукнув ногу о ногу, и пристегнулся. Его очки мгновенно запотели, он попытался протереть их, правда, почему-то только с внешней стороны. И когда это по понятным причинам не сработало, просто стянул их на кончик носа.
В странном неловком молчании они выехали на Пушкинскую. Андрей прибавил громкость радио. Бесконечные jingle bellsы, звучащие в это время из каждого утюга, набили оскомину, так что он запустил плей-лист своего айпода.
– Тебе куда? – спросил Макаров, осознав, что понятия не имеет, где Игорь живет.
– Союзная, тридцать три…восемнадцать, – ответил тот, не глядя на комдира.
Андрей забил адрес в навигатор. Из динамиков рвалось:
Baby, I’m a loser
Tell me I’m a loser
If you wanna lose it with me²
Машина летела вперед, пробиваясь сквозь начавшийся внезапно снежный буран. Игорь не сводил остекленевшего взгляда с дороги. Вид у него становился все мрачнее с каждой минутой.
– Тебе бы надо научиться говорить нет, если тебе что-то не нравится, – сказал Андрей, мысленно возвращаясь к инциденту на корпоративе.
– А вам бы надо научиться не лезть не в свое дело, если не просят, – огрызнулся Игорь.
– Ты, оказывается, злиться умеешь! – усмехнулся Макаров.
– Извините, – Игорь виновато склонил голову.
– Да будет тебе, – ответил Макаров, прикуривая сигарету.
Несмотря на открытое окно, салон заполнился табачным дымом. Антонов поморщился и прикрыл ладонью лицо.
– Укачало?
– Воняет.
– Остановить?
Игорь кивнул. Андрей бросил сигарету и вырулил на обочину. Пошатываясь, Игорь выбрался из машины. Он не успел и на два шага отойти, как его стошнило. Макаров вздохнул, достал с заднего сиденья воду и слегка подмерзшие влажные салфетки и вышел из машины. Игорь стоял, слегка наклонившись вперед, оперевшись одной рукой на автомобиль. Его больше не тошнило, но все еще трясло. Сдавленный кашель перешел в редкие всхлипы. Андрей дал ему салфетки, он дрожащими руками утер мокрое от тающего снега и слез лицо.